Среднего роста, не полный, но какой-то вялый: плечи вроде широкие, но округлые, руки мягкие на вид. Бледная кожа без следа загара усиливала ощущение, будто он не совсем здоров.
Обшарив зал недовольным взглядом усталых глаз с припухшими веками, посетитель отыскал столик в самой глубине зала, подальше от других гостей. Впрочем, их и было-то немного – трое девчонок-суденток и одна парочка. В будние дни народ подтягивался вечером, а пока погода не улучшится, вряд ли вообще кто-то придет.
Подошла Сима. Она как раз закончила складывать настольную игру в коробку и оказалась ближе всех. Эта милая румяная девочка с толстой русой косой, скромной улыбкой и не по возрасту серьезным взглядом обычно всем нравилась. Завсегдатаи были рады, если удавалось ее уговорить посидеть с ними или присоединиться к игре – в «Котейной» Симу любили.
– Если б мне было нужно что-то еще, я бы так и сказал, – огрызнулся гость, повысив голос. Катя и Мария Андреевна, раскладывавшие посуду за стойкой, разом повернулись в его сторону. – Средний латте без сахара, деньги сразу возьмите. Я пойду покурю, надеюсь, когда вернусь, вы успеете принести кофе.
Швырнув на стол перед растерянной Симой пару купюр, он резко отодвинул стул, шваркнув ножками по полу, и вышел на улицу. Притулился под козырьком, развернулся спиной к ветру с косым дождем. Прикурил, морщась и закрывая ладонью язычок пламени. Катя заметила, как подрагивают его пальцы.
– Ему бы коньяка плеснуть в кофе, сразу бы настроение улучшилось, – язвительно произнесла она, наблюдая, как Мария Андреевна колдует над кофемашиной.
– Нет, он не алкоголик, – отвлекшись от своего занятия, чтобы пристально взглянуть на незнакомца, ответила та. – Тут что-то другое. Отнесешь ему заказ, нечего Серафимушку пугать. И печенье.
– Обойдется. Печенье ему еще, – проворчала Катя.
Сегодня она весь день ничего не ела – Дима таким образом готовил ее к обряду экзорцизма – и потому была в редкостно паршивом настроении. Понимая это, Мария Андреевна мягко, но строго напомнила, что клиенты все равны, вручила поднос и попросила воздержаться от грубости.
– Кто знает, что там у него случилось. Все мы бываем не в духе, может, на самом деле он хороший человек.
Спорить Катя не стала, пусть и была не согласна. Дождавшись, когда неприятный посетитель усядется на свое место, она подошла и с каменным лицом, нарочно на него не глядя, принялась расставлять на столе то, что принесла.
– Я же просил кофе, – брезгливо процедил он, массируя виски, словно страдал от головной боли. – А это что? Дайте-ка угадаю: вы мне сейчас кота начнете впаривать, да?
– Это бесплатное печенье, мы его всем к кофе подаем, – ответила Катя, чувствуя, как вспыхнули щеки. – А кота предлагать не стану, не переживайте. Мы их отдаем только в хорошие руки.
«А не алкашам всяким», – чуть не добавила она, но прямо-таки физически почувствовала, как Мария Андреевна осуждающе смотрит. Впрочем, вблизи этот человек действительно не выглядел пьяницей. Но что-то с ним определенно было не так, какой-то он был ненормально вялый и одновременно нервный.
– Приятного времяпрепровождения, – выдавила она и отошла, пока он собирался с мыслями для ответа. Продолжать диалог не возникало ни малейшего желания: ничего хорошего она не услышит.
Казалось, он вообще ненавидит весь мир, с таким нескрываемым раздражением глядел он на все, что попадало в поле зрения. И когда в его сторону направился Матрасик, толстый добродушный полосатик, которого чаще других кошек тискали посетители, Катя чуть не бросилась его ловить.
