После его отъезда Эндрю Эпперли еще долго одолевали серьезные сомнения. К тому же в его памяти запечатлелась одна, последняя, деталь картины – и это был не брат, не отъезжающий фургон, а чудовищный волкодав, который скользил вслед за ними, в кустах, в пятидесяти ярдах от дороги. Поэтому Эндрю чудилось, что впереди у его младшего брата опасность, опасность и еще раз опасность.
И его ничуть не успокоило письмо, которое пришло два дня спустя.
«Дорогой Энди. Я в Джовилле, в гостинице Шодресса. Я, конечно, мог бы остановиться в другой гостинице, но подумал, что, приехав прямо сюда, покажу им, что не боюсь. Шодресса нет в городе. А когда он появится, я собираюсь увидеться с ним и выложить открытые карты на стол.
По крайней мере, ни у кого в этом мире не будет повода назвать меня трусом. Когда ко мне приведут первого бандита, обвиняемого в грабеже, я собираюсь взяться за дело со всей возможной твердостью. От первого дела зависит, как будут идти дела впоследствии. Я надеюсь, ты проследишь, чтобы первым человеком, которого направят ко мне, был бы тот, против кого выдвинуты действительно серьезные обвинения. Для начала мне необходимо, чтобы вина его была совершенно очевидной, только тогда я смогу надеяться на благоприятный вердикт здешнего суда присяжных. Ты совершенно прав: они здесь все люди Шодресса и ненавидят даже само имя Эпперли. Когда я зарегистрировался в гостинице, клерк побелел.
В то же время я теперь ощущаю душевный подъем, какого не испытывал многие годы. Это будет великая игра.
Всегда твой, Дэвид».
Дальше следовала приписка, точно эта мысль не сразу пришла в голову:
«Насчет твоего Димза. Кажется, я был прав, заняв насчет него твердую позицию. Не важно, каким наглым дьяволом он был на Востоке, в этой новой обстановке он, похоже, совсем не уверен в себе. Он кажется скорее застенчивым, даже боязливым, но делает все, что я ему приказываю. Он не задает вопросов, и сам на чужие не отвечает. Думаю, я могу заверить тебя, что его исцеление уже началось. Но он кажется мне скорее трусливым парнем, и когда он будет спасен, я сильно удивлюсь, если овчинка будет стоить выделки».
Над этим письмом Эндрю Эпперли думал так долго, что даже вспотел. Он не мог поверить в то, что, зная прошлое Димза, его брат может до такой степени бестолково вести себя с этим человеком. Но таковы были факты, как их ни принимай!
Все в этом письме казалось ему верхом глупости и опасности. Поселиться в гостинице Шодресса означало, без преувеличения, отказаться от всякой защиты. Эндрю знал, что Шодресс – не человек чести, ее вообще у него нет, но зато в его подчинении столько людей.
Эндрю чуть было не послал гонца, чтобы спешно отозвать из Джовилла своего брата, но решил по здравом размышлении этого не делать. Во-первых, Дэвид, возможно, не ответит на такой бесцеремонный вызов. Во-вторых, может быть, молодому человеку стоило самому потрудиться, чтобы поумнеть, а это всегда связано с определенным риском.
Так что Эндрю покрепче сжал зубы и приказал себе смириться и ждать.
Но ни на мгновение не проходила тревога за неосмотрительного брата; обуревали думы, в какой форме может проявиться вспыльчивость Димза, с которым Дэвид обращался так безумно неосторожно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
