Алекс полностью погасил скорость, пропустил под собой легкий истребитель и вдавил гашетку. Вражескую машину буквально распилило на две части. Круто дернув штурвал влево, снова поднял мощность двигателей на максимум и развернулся почти на месте. Как раз в тот момент, когда ему в хвост зашло еще два истребителя, а у них на хвосте два союзных. Алекс чуть подправил траекторию и снова вдавил гашетку. На этот раз, выпустил короткую очередь, чтобы не задеть союзника.
Еще минут сорок он носился, как угорелый по всему полю боя, подставляясь по турели больших кораблей и уворачиваясь от легких истребителей. Ему удалось сбить еще три мелочи, а потом радар зафиксировал приближение крупного союзного флота. На душе сразу стало как-то легко. Пусть они и не попали на передовую, но зато не дали врагу прорваться дальше. Это не может не радовать. По крайней мере, теперь Алекс знал на что способна машина и мог использовать весь ее потенциал. Ну или почти весь.
С появлением поддержки, вражеский флот даже не подумал отступать и усилил напор, желая прорваться к планете. Не тут-то было! Не прошло и минуты, как их накрыло облако легких и тяжелых истребителей. В этот момент Алекс получил в левый борт несколько попаданий и на экране загорелись аварийные сигналы. Нет, машина была еще управляема. Почти. Но управление сбоило. Вместо того, чтобы повернуть вправо, поворачивала влево, поворачивала с задержкой или продолжала двигаться прямо.
Теперь ему приходилось бороться не только с врагом, но и с управлением. С трудом заставив машину уйти в вираж, Алекс едва не столкнулся с преследующим товарища звеном легких истребителей. Выпущенная очередь едва задела заднюю часть вражеского истребителя и Алекс снова был вынужден бороться с управлением, чтобы заставить машину развернуться. Только, этого уже было не нужно. Враг определил более легкую цель и развернулся к нему. По корпусу застучали удары от снарядов. Пока еще они стреляли обычными, гильзованными снарядами, но как только перейдут на плазму, все будет кончено очень быстро.
Алекс резко сбросил скорость и запустил на максимум носовые тормозные двигатели. Не ожидая такого маневра один из истребителей, врезался в заднюю часть машины, разворотив сопла турбин. На экране высветился вполне понятный сигнал повреждения двигателей. Тихо выругавшись сквозь зубы, Алекс разорвал с ними связь. Из-за сильного удара и разрыва цепи, носовые тормозные двигатели тоже отключились, пока система не переключит питание в обход разрыва. Из-за этого машина все время оставалась неуправляемая и летела по инерции к планете.
Все было бы ничего. Алекс мог отлететь подальше и катапультироваться, но оставшиеся два истребителя внесли свои коррективы. Изображение одной из камер вспыхнуло нестерпимо ярким светом и стало черным. Это могло означать только одно – враг перешел на более кардинальные методы и стал использовать плазменные заряды. Некоторое время, корпус машины выдержит, но как только они войдут в верхние слои атмосферы внешняя обшивка разогреется естественным путем и любое попадание плазмы будет фатальным.
– Держись! – раздался голос Генки в динамиках и одна из камер зафиксировала ушедшую вперед вереницу снарядов.
Боевой товарищ и друг успел срезать одного из врагов, но увернуться от обломков не успел. Вернее, успел бы, если бы не зашедший сзади враг. Он буквально опустошил весь заряд батарей в ту часть тяжелого истребителя, где находились двигатели и топливные баки. Машину Генки разорвало на части. Алекс падал. Дергал штурвал из стороны в сторону, пытаясь заставить машину хотя бы уклоняться от вражеского огня. Судя по плотности, его преследовал только одна машина. Присоединись вторая и он уже точно не увернулся бы.
