— Ой, да брось! — она присаживается на мой стол. — Все мы тут понятно зачем.
— Зачем? — ответ я знаю.
— Замуж выйти, конечно. Давай так, блондиночка. Егор Борисович мой. Я его два года уже обрабатываю, сама понимаешь… — она очерчивает свою пышную грудь и узкую талию легким штрихом, — Олега забирай себе.
— Они козлы, что ли? — вздыхаю. — Чтобы их так вот делить, как собственность. Но я устроилась работать и замуж не спешу.
Возможно, с такими страхами я вообще никогда не выйду замуж и не рожу малышей. От этой мысли становится горько.
Мой насильник мертв, он больше не ответит за сломанные жизни. Я была не одна. Но сейчас уже какая разница?
О, нет!
Разница есть!
Он просто сдох. Как собака. В туалете офиса. Но мне этого мало. Я задыхаюсь от жажды справедливости. Кто ответит за то, что моя жизнь теперь не имеет смысла?
Я ем, сплю, дышу, словно по инерции. Потому что меня такую никто не полюбит. И что еще страшнее, сама я не полюблю в ответ.
Всегда буду бояться. Никогда не испытаю горячей влюбленности. Я мертва внутри.
— Надо же… все так говорят, пока с братьями ближе не познакомятся. Ну ладно, ты меня поняла. Не лезь к Егору и у нас не будет проблем.
Слезает с моего стола и направляется к своему месту.
— Тося! — Олег выходит из кабинета. — Зайди ко мне.
Затем резко скрывается внутри.
Беру свой любимый ежедневник, прижимаю к груди и направляюсь к начальнику.
Внутри отмечаю приятный аромат мужского парфюма. Странно, до этого я как-то не заметила.
— Ну как, поговорила с Егором? — он улыбается.
— Да. Он зачем-то начал раздеваться, — хмыкаю, украдкой рассматривая кабинет.
— Он это может. Смотри, мне нужно, чтобы ты отвезла эти документы на подпись, — он достает увесистую папку, — мы выделим тебе водителя. Тут недалеко, но наши секретари всегда ездят на корпоративном транспорте.
— Хорошо, — беру документы, наши с боссом пальцы соприкасаются.
И…
Ничего! Вообще! У него приятная теплая рука. Гляжу на свои пальцы. Удивленно хлопаю ресницами.
— Ты всегда такая холодная? — выгибает бровь Олег.
— Да, у меня пониженное давление.
Поражаюсь сама себе! Я так спокойно рассказываю о себе мужчине! Да что такое?!
— К врачу не обращалась? Это ведь опасно, — смотрит с тревогой.
Он беспокоится, что ли?
— Ну, кроме холодных пальцев рук и ног ничего особо не происходит, — слегка улыбаюсь.
— Значит, не было того, кто мог бы тебя согреть? — пристально смотрит.
И тут происходит то, что пугает меня еще сильнее.
Я краснею.
Густо. Яркий румянец заливает щеки. Кожу непривычно покалывает.
Прижимаю к груди папку. Господи! Почему я так реагирую?!
— Я что-то не так сказал, Тось? — Олег продолжает смотреть, а я горю.
И этот огонь со щек стекает на шею, плечи. Наполняет все тело. Я не понимаю! Не понимаю!
Сглатываю, делаю шаг назад.
— Все хорошо, Олег Борисович, — облизываю губы, замечаю, как меняется взгляд босса.
Или сводного брата?
Или сводного босса?
— Спускайся на первый этаж, водитель ждет. Все инструкции уже на твоем мобильном, — он равнодушно утыкается в бумаги.
— Хорошо, — разворачиваюсь и ухожу.
Щеки все еще огнем горят. Выскакиваю из кабинета, шумно выдыхаю.
— Тося, — раздается голос Егора, — ты поедешь подписывать бумаги?
Он весь в телефоне, на меня даже не смотрит. Помощница его отчаянно жестикулирует, чтобы я ответила «нет».
— Да.
— Захватишь мой костюм в химчистку? — он поднимает взгляд, и я снова краснею.
Да что ж ты будешь делать?
