- За очень хорошую зарплату, - уточнил Дарьялов. – Плюс все бонусы госслужбы, потому что это должность помощника депутата, по трудовому договору, а не на общественных началах. Минусы тоже есть, например, официально вы не сможете заниматься предпринимательской деятельностью, покупать ценные бумаги. Но официально и я не могу.
- Насколько мне известно, у помощников депутата не слишком большая зарплата.
- У моих шестьдесят тысяч. По штатному расписанию. Плюс надбавка за класс госслужбы. Плюс премия из моего личного фонда. Ежемесячная и ежеквартальная. Ее размер не ограничен ничем, кроме моего желания.
Когда прозвучал размер моей предполагаемой премии, я закашлялась снова. Наверно, он должен был принять меня за полную дурочку.
- Можно наглый вопрос? – я пошла ва-банк. - Я правильно понимаю, что до того момента, как я назвала вашей секретарше свою фамилию, вы не знали, кто это самый подлый консультант, подсказавший Минину, как вас нагреть?
- Не знал. Ковалев боролся за вас, как лев. Он на редкость честный и порядочный парень, за что я его и ценю. Не только за это, конечно, но подобные черты у людей в бизнесе встречаешь нечасто.
- То есть вы приглашаете к себе в подбрюшье человека, который помог обмануть вас? И о котором знаете только то, что он грамотный юрист и финансовый аналитик?
- Вы делали свою работу, Ирина. Качественно делали. И я же сказал, что навел о вас справки.
- Так быстро?
- Это раньше, в бумажную эпоху, требовалась неделя, а то и не одна. Сейчас все быстрее. Вы вчера назвали фамилию, позвонив с мобильного телефона. Сегодня утром у меня на столе было полное досье на вас. Вплоть до… - он медленно провел глазами по той моей части, которая не пряталась под столом, - до размера одежды. Моя служба безопасности зря хлеб не ест.
- Я могу подумать? – где-то одной ногой я уже была согласна, но все еще не решалась шагнуть в ту самую пропасть, куда тянуло все сильнее.
- Вы должны подумать, - с нажимом ответил Дарьялов. – Это не в «Пятерочку» кассиршей устроиться. Я вас не тороплю. Насколько мне известно, вы консультируете сейчас частным порядком. Препятствовать не буду. При условии, конечно, что это не пойдет в ущерб основной работе.
Он взглянул на часы, допил кофе, поставил чашку на блюдце.
- Как вы смотрите на то, чтобы поужинать со мной?
- Это входит в мои служебные обязанности?
Ира, Ира, у тебя что, борзометр зашкалило? Отлегло от жопы, что бочка с цементом отменяется, и сразу язык развязался?
Дарьялов рассмеялся.
- Разумеется, нет. И в личных, и в рабочих отношениях я ценю добровольность. Рабский труд не производителен, а личное… Мне не нужны отношения, основанные на принуждении. Я просто приглашаю вас составить мне компанию за ужином. Откажетесь – поеду в ресторан один. В городе я наездами, домработница приходит только для уборки раз в неделю, сам готовить не люблю.
- Да я… как-то не одета для ужина в ресторане, - его взгляд завораживал, гипнотизировал, лишал воли. Ну да, ну да, конечно, добровольно…
- Так я вас и не в «Европу» приглашаю. Тут хватает мест без лишнего пафоса, но с прекрасной кухней.
- Хорошо…
- Тогда дайте мне минут десять кое-что закончить.
Он что-то читал с экрана, щелкая мышкой, потом с кем-то разговаривал по телефону, довольно резко. Выключил компьютер, надел пиджак.
- Ну вот, можем ехать.
В приемной Дарьялов положил перед секретаршей какие-то листки.
