Он вскрикнул и закрыл дыру рукой, судя по всему, чтобы удержать внутри свой крошечный мозг.
– Его зовут Нельсон. Это все, что я знаю. Я даю ему деньги или наркотики, которые только могу достать, а он отдает мне детей. Большинство из них бездомные или в одиночку пересекли границу, и никто не знает, что они здесь. Никто их не ищет. Твоя маленькая девочка, наверное, была убита по ошибке.
Я встал и с наслаждением ударил его ногой в шею, убедившись, что попал куда надо. Раздался приятный хруст. Его глаза расширились от боли, а изо рта вырвался судорожный вдох. Он схватился за горло в надежде восстановить проходимость дыхательных путей, но гравитация, как всегда, победила, и он упал на колени, захлебываясь кровью.
Через несколько секунд мы о нем уже забыли.
Слева от меня эхом раздался треск ломающейся шеи: Джастису надоело возиться с ножом, и он наконец расправился со вторым сутенером.
Ветер завыл в ночи, разбрасывая дождевые капли и распространяя вонь от отходов. Боже, я ненавидел это место.
Джастис окинул взглядом многочисленные ряды палаток и самодельных картонных коробок, прежде чем осторожно переступить через очередную кучу дерьма. Я поднял глаза на высокое жилое здание: на первых этажах располагались элитные дизайнерские магазины, а на верхних – роскошные апартаменты. Чем больше становилось бездомных на улицах, тем быстрее люди бежали из Сан-Франциско. По крайней мере те, кто мог это сделать.
– Здание еще не выкуплено? – спросил я, при этом не ощущая ни дождя, ни ветра, будучи одетым так, как никогда бы не появился на людях. Вопреки распространенному мнению, я не прятался в скорлупу. Люди просто не знали, кем я был на самом деле, а если и говорили, то либо быстро забывали, либо вообще переставали разговаривать.
– Мне нужно еще две недели, – произнес Джастис, вздохнув и опустив взгляд на ботинки. – Все, что у меня есть, – это имя Нельсон, – добавил он и просканировал местность в поиске угроз.
– Как и у меня, – сказал я, оглядываясь. – Известно, из-за кого здесь столько бездомных?
Джастис фыркнул.
– Насколько знаю, из-за Бомонта – он распространяет в квартале наркотики.
В то время я считал Матиаса Бомонта тем еще мерзавцем, но было невозможно не восхищаться его деловой хваткой. Он раздавал бездомным наркоту, превращая их в ходячих зомби, которые вынуждали владельцев недвижимости покидать город. Затем он подкупал или принуждал местные власти принимать катастрофические законы, и в конце концов все катилось по наклонной в ад. Когда на имущество налагалось взыскание, он скупал его задешево. Я не знал, как он собирался избавить город от бездомных после всего этого, но надеялся, что его план потерпит крах.
Сейчас я предлагал за те здания больше, чем мог предложить Матиас.
Джастис прокрутил ленту в телефоне. Терпкий вкус мяты сменил хороший кофе. Это была одна из причин, по которой я тогда подпускал его к себе так близко. Он что-то читал, уже забыв о двух мертвых телах на усыпанном шприцами тротуаре.
– Что-то произошло с Аланой.
При упоминании ее имени я уловил во рту привкус меда.
– Что случилось? – спросил я. Голос вдруг стал хриплым.
Джастис поднял голову: на его лице не отразилось никаких эмоций, но в глазах читалось явное беспокойство.
– Не знаю. По словам моего источника, через час с ней что-то случится. Что-то опасное.
Внутри все сжалось и онемело.
– Пойдем быстрее.
