К документации были приложены 2 диска. Один из них, презентационный. Тут ему пришла в голову мысль, что всё это всего лишь розыгрыш, ничего общего с реальностью не имеющий. Сел за компьютер и начал просмотр диска.
Просмотр материализовал в определенной степени всё, о чём он только что прочёл. Причём, видеоматериал был скомпонован таким образом, что зритель до последнего момента терялся в догадках, кто именно из девушек участвующих в съёмках – андроид. Глеб отказывался верить в очевидное. Оно было невероятным!!!
Если это какой-то подвох, то кому и зачем нужно таким изощренным способом его разыгрывать?! Неужели Борис? Глеб решил не мучиться догадками, а выяснить у жены.
– Ну, как? – спросила Серафима тут же откликнувшаяся на его призыв.
– Что это? – Глеб кивнул на пакет и его содержимое.
– Работа!
– Откуда?
– От верблюда!
– Очень смешно!
– Какая разница! Его Величество Случай!
– Веский аргумент для учёной дамы.
– А ты не вдавайся в излишние нюансы… Главное, у нас появился реальный шанс заработать деньги – сделаем Стасику операцию, купим приличное жильё где-нибудь на берегу Средиземного моря.
– Фима, очнись, ты делишь шкуру неубитого медведя…
– Так убей его!
– Кого?
– Медведя! Ты у нас, в конце-то концов, мужчина или я?!
– Фима, ты сошла с ума? Кому мы можем предложить за 3 миллиона евро купить куклу из японского секс шопа? Соседу по даче Григорию Кузьмичу? Он тут недавно интересовался у меня, правда ли, что «Виагра» помогает при сексуальном бессилии. Это в его-то 68 лет?
– Трудности переходного возраста, пройдёт!
– Фима, ты не ответила на мой вопрос: кому мы это можем предложить?
– А ты подумай! Подумай!
– И думать не хочу, нет у меня среди знакомых подпольного Корейко…
– Есть, только им не нужно в новых политических условиях развития страны изображать из себя голь перекатную, стоиков… Они у нас все в добровольном изгнании – гниют себе на Канарах или задыхаются в загазованном Лондоне…
– Если ты о Борисе, то я, и ты это прекрасно знаешь, не сделаю это ни при каких обстоятельствах. Я не буду предлагать ему эту гадость.
– Ну, не будь ребёнком, и не строй из себя херувимчика.
– Фима!
– Ну, конечно! Ты в его глазах такая глыба, такой матёрый человечище… такой цельный, принципиальный… непоколебимый
– откуда у тебя взялся этот контракт?!!! – зловеще прошипел Глеб, – И почему именно сейчас, когда появился Борис, о финансовых возможностях которого мы ничего не знаем…
– или не хотим знать?! – огрызнулась Фима.
– Ты это серьёзно? Ты понимаешь, на что меня толкаешь? Я заработаю проценты от покупки Борисом этой… Кто Я после этого?
Глеб никогда не выходил из себя, старался не давать волю нервам, но тут его будто прорвало и он чувствовал, что перестаёт владеть собой.
– Да, а кто – Ты? Отец семейства. Ответственный человек, который думает не только о себе и своём хрупком внутреннем мире, а ещё и о нас с сыном. Или мы уже ничего не значим в твоей жизни?
Секунду помолчав, Серафима сказала, сильно понизив голос —
– Да и откуда ты знаешь, может быть Борис откажется, и ты, то есть мы ничего не получим.
Глеб обрадовался этой мысли.
Но тут же представил нестерпимую муку. Которую он должен испытать, предлагая Борису Это.
Серафима поняла, о чём Глеб подумал. И стала добивать его, произнося внушающим, вкрадчивым тоном:
– Но сейчас у нас есть этот шанс, понимаешь, шанс. Надежда выплыть. Вырваться. Из этого нескончаемого, замкнутого круга тупого зарабатывания… на никчёмное существование… Это гадость, – кивнула Серафима в сторону контракта, – а такая жизнь – не гадость?!
