Я замолчала, осознав, в какую щекотливую и небезопасную ситуацию я умудрилась вляпаться. Каждый из этих двух мужиков мог оказаться вором или маньяком, а я нет, чтобы прикинуться паинькой, громко орала на них.
Язык мой – враг мой, сколько бесконечных проблем он уже мне принес! Я словно спичка, готовая загореться в любой момент, спичка, чье пламя без разбора пожирает все вокруг. И оно не успокоится, пока не выжжет, не уничтожит всё до последней травинки. Ему только дай волю – и уж оно так разгуляется! И вот сейчас я снова почувствовала, как взрываюсь, как клокочет мое возмущение, переливаясь в груди и отчаянно ища выход. Провоцировать двух странных типов в этих бескрайних джунглях… Признаю, я повела себя как последняя идиотка, но как теперь это исправить?
– Ооо, сколько огня в этой тигрице! – незнакомец театрально захлопал в ладоши, – Прошу прощения за чокнутую, но в моих устах это больше звучало как комплимент. Пойдем, мы с Тоби проводим тебя до выхода из сельвы.
Я ответила молчанием, осознавая, что эта затея далеко небезопасна.
– А как же подъем на мост? – Жоакин беспомощно развел руками.
– Думаю, ей явно сейчас не до моста и не до вашей компании. Вот-вот хлынет ливень, какие тут могут быть прогулки? Сеньора благодарит вас за сопровождение, но… – незнакомец не успел договорить, как Жоакин, едва кивнув мне, повернулся к нам спиной и быстро зашагал в сторону реки, всем своим видом давая понять, что на этом наша прогулка окончена.
– Эй, Жоакин! Куда же ты? Подожди! – я уже бросилась ему вдогонку, но моя правая сандалия умудрилась увязнуть в какой-то болотистой луже.
– Кажется, твой друг решил убраться восвояси, дорогая! Кстати, ты нас, наверное, неслабо облила всякой нецензурщиной на не пойми каком языке, какое-то непонятное «йомайо» было в твоей речи.
– Я вас не оскорбляла! Кстати, вы даже не удосужились спросить, откуда я и на каком вообще языке разговариваю!
– И, правда, какой же я неотесанный! Так, откуда ты, из Палестины?
– Из Афганистана, по мне не видно? Слушайте, скажите, как отсюда выбраться, только стойте от меня на небезопасном расстоянии!
– А какое расстояние ты считаешь безопасным, гринга? Спереди или сзади?
Очевидно, мой взгляд был настолько красноречив, что этот шутник решил не продолжать.
– Окей, подскажу, так и быть, но только, если ты мне объяснишь, что такое «йомайо».
– Ха! «Е-мое» по-русски обозначает что-то типа вашего «oxe» – нечто, обозначающее сильные эмоции, возмущение. Скажите спасибо, что я чего покрепче не выдала!
– Точно, конечно же, ты из России! Теперь я уже не сомневаюсь, что ты искупала нас в нецензурном душе. Или нет – обваляла нас в снегу, задавив снежными комьями оскорблений! Где твой Калашников, агентша КГБ?
– Я даже и не заметила, что говорила с вами по-русски! Эх, неважная из меня разведчица, – я неожиданно рассмеялась. Как этот человек умудрился так быстро сменить мои эмоции с крайнего раздражения на заливистый смех? Может, это начало очередного приступа истерики? И за что только этому кретину досталась такая привлекательная внешность?
– Ты меня даже обескуражила, русская преступница. Кстати, я забыл представиться, и где только мои манеры? Марио. А это мой друган Тоби, – он указал пальцем на лежавшего в траве пса.
– Марьяна. Или, по-вашему, Марианна.
– Так мы почти тезки! – он почему-то громко расхохотался.
Не успев ответить, я почувствовала, как теряю равновесие. Пока мы обменивались любезностями, странная жижа, которую я даже не заметила, плотно засосала мою ступню. Пытаясь освободить ногу, я с криком упала в нечто вязкое, грязное и воняющее протухшими водорослями, издавшее к тому же мерзкий плюх при встрече с моей пятой точкой.
