Однажды в Хамовниках - страница 3

– Помню, мы поехали на дачу к Диме Орлову, – заговорил Никита, – у него были какие-то старые шезлонги, которые он вытащил на крыльцо. Играла эта песня, ты сидела в шезлонге в больших тёмных очках – тогда такие были в моде – и так красиво, так искренне улыбалась, что этим можно было любоваться бесконечно. А потом пришёл Андрей Соломин и сказал, что Стаса забрали в местное отделение милиции за то, что он прямо напротив этого отделения пил виски из горла. И мы все дружно отправились его спасать.

Даша улыбнулась.

– Стас вечно попадал в какие-то истории. Ему дядя на втором курсе подарил свой старый «Вольво». Он весь такой крутой приехал в универ и в первый же день на парковке сильно поцарапал машину декана.

– Он и мой «звездолёт» задел. Помнишь серебристую ладу? У неё ещё двери вверх открывались, как у «Ламборгини». Я всю душу в неё вложил. А Коля мне весь задний бампер… Эх…

Никита махнул рукой.

Даша мало интересовалась машинами, но эту помнила отлично. Серебристая лада, которая всегда стояла напротив входа в университет, напоминала ей то ли космический корабль «Пегас» из «Тайны третьей планеты», то ли гигантский пылесос. Даша с энтузиазмом уцепилась за ту единственную ниточку, которая связывала её с Никитой.

– Про твой «звездолёт» даже в университетской газете писали. Наверное, до сих пор стоит у тебя в гараже в память о бесшабашной юности?

Никита заметно погрустнел.

– Да нет, продать пришлось… Обстоятельства.

Они проезжали памятник Шолохову на Гоголевском бульваре, когда Никита вдруг засуетился.

– Я остановлюсь на пару минут, если ты не очень торопишься.

– Я не спешу, но тут же стоять нельзя… – попыталась сказать Даша, но Никита уже выскочил из машины, заехав всеми колёсами на тротуар. Прохожие возмущённо смотрели на автомобиль. «А ведь в наши студенческие годы, когда все парковались, где им вздумается, этим было никого не удивить», – подумала она. Никита вернулся в машину. В руке у него был небольшой букет разноцветных цинний. «С именинами!» – он протянул цветы Даше. Ошеломлённая, она только и смогла произнести негромкое «спасибо».

Когда они подъезжали к Дашиному дому, между ней и Никитой возникла неловкая пауза.

– Я открою, – вызвался Никита.

– Что ты? Я сама, – быстро отреагировала Даша.

– Ну, тогда увидимся на встрече однокурсников, – сказал Никита, хотя прекрасно знал, что Даша не была ни на одной из таких встреч. Лёша был завсегдатаем этих мероприятий, и даже по прошествии стольких лет она не хотела его видеть.

– Да, да, увидимся… – автоматически ответила Даша и помахала однокурснику рукой.

В полной растерянности она подошла ко входу в свой клубный дом и попыталась открыть входную дверь ключами от другой квартиры. Вдруг пазл сложился в Дашиной голове: продажа «звездолёта», Коля Вершинин и пухлая пачка долларов. Она вспомнила, как удивлялась староста Варя, когда Даша через несколько лет после окончания вуза благодарила её за «огромные деньги», которые однокурсникам удалось для неё собрать. Бывшая староста тогда говорила, что денег было не так чтобы очень много – пара тысяч долларов от силы. Даша списала это на забывчивость Вари. Непонятно, кто и почему назначил её старостой. Однокурсники долго вспоминали, как однажды Варя выдала им студенческие проездные билеты на апрель в конце мая.

Пока они пробиралась по пробкам, Даша, как ни пыталась, так и не смогла вспомнить Никиту Сазонова. Только его серебристый «звездолёт». Даше вспомнился Савранский из «Покровских ворот», о котором зритель запомнил лишь два факта: у него был мотоцикл и «догнать Савранского – это утопия». Они были чем-то похожи с Никитой. А ещё Даша подумала, что этот безликий «Савранский», возможно, был единственным, кто любил её по-настоящему.