Всего этого, конечно, Габит не мог знать. Он вообще никогда не читал заумных книг по психологии, не участвовал ни в каких тренингах, а людей чувствовал интуитивно, позвоночником. Когда он был ещё сопливым пацаном, не раз замечал, что, чтобы читать людей, надо разбираться в поведении животных. Это потом отец рассказал ему про зоопсихологию, которое имеет место и у людей. Недаром говорят, что распустил хвост как павлин или важный как индюк. Каждое животное может найти свою родственную душу и внешнюю схожесть в людях. Например, верная как собака и независимая как кошка, которая гуляет сама по себе. Люди выбирают себе питомцев исходя из особенностей своего характера. Всё-таки они братья наши меньшие.
Габит сразу понял, что тётенька, которая сидит напротив и буравит его глазами, уже сделала себе мнение. И оно не в его пользу. Без вариантов. Интуиция его никогда не подводила.
– Ты кем работаешь, Габит? – спросила Даяна, пытаясь держать нейтральные интонации и говорить отстранённым и безразличным тоном под неусыпным оком мамы, которая с аристократической ленцой кушала кофе, изящно оттопырив правый мизинец. Даяна с детства росла под системным контролем своей авторитарной мамули, но ей всегда хватало силы характера, чтобы быть самостоятельной и независимой. Но лишний раз старалась родительницу не огорчать. Мама обожала контролировать своё окружение и решать всё за них. Видимо, так ей было спокойнее. Больше за себя.
– Я работаю в сфере продаж, Даяна. В большинстве своём с разными людьми. И от понимания их запросов и потребностей зависит мой ежедневный доход.
– Ой, как это интересно. Наверно, ты, где-то обучался и проходил специальные тренинги? Когда я училась в Лондоне, участвовала в них. Было очень интересно. Там обучали личной эффективности в общении и помогали навыкам продаж. Не только продукции и услуг, но и создание личного бренда как товарного знака. Также как продвигать качественную информацию, которая бесконечна и её можно монетизировать.
– Нет, Даяна, нигде я не обучался. Даже не знаю, как это происходит и каким навыкам там обучают. Голодные глаза моих сестёр и слабое здоровье матери, вот мои тренинги. Постоянно не хватало денег, мы часто недоедали и ходили плохо одетые. Я-то ладно, а сёстры – близнецы страшно стыдились, когда им временами приходилось носить одно пальто на двоих. Мама постоянно плакала, потому что не могла нас прокормить после смерти отца. После восьмого класса пришлось бросил школу, чтобы хоть как-то помочь ей.
Габит не стал говорить о том, что брался за любую работу, чтобы выжить в то непростое время. Как малолетку его постоянно кидали, не платили заработную плату и он рано понял, что работая на кого-то, они никогда не выкарабкаются из нищеты, которая холодными тисками держало всю семью за горло. "А меня за яйца", – думал он тогда, уставший и злой, после очередного "кидка", когда опять недоплатили деньги как несовершеннолетнему. Полагая, что он работает на пиво и сигареты. А у него не хватало денег оплатить сапожнику, чтобы во второй раз починить обувь сёстрам. Которые категорический отказывались идти в школу в дырявых сапогах. Габит тогда поклялся самому себе, что он вылезет из этой безнадёги, будь она неладна. При которой не чувствуешь себя полноценным человеком. Просто барахтанье и жалкое подобие жизни. Борьба за существование, лишь бы встретить завтрашний день без голодных спазмов в желудке. Но больше всего ему хотелось видеть радостные лица сестёр и счастливую улыбку на лице матери. Ради этого он был готов грызть землю.
