– В Тарасове плюс пять, – сообщила мне безмятежно барышня с гладенькой прической, подчеркивающей безупречные черты ее личика.
– Не радует, – вздохнула я. – Уже декабрь, между прочим.
Я нажала пальцем на кнопку, и барышня исчезла. Еще раз – и она появилась.
Ах, Вика, если бы вот так же можно было поступить и с тобой! Нажать на кнопочку и увидеть, как ты появляешься из кромешной темноты…
* * *
Пришла девица на работу – а там все та же дребедень… Вот так человек и становится поэтом! Безнадежность и пустота бытия сами собой рождают рифмы, и, хотя по большей части у меня получались верлибры, я не теряла надежды, что в конце концов смогу вырасти в Артюра Рэмбо!
Так вот, я пришла на работу и застала там все ту же картину – мой босс, исполненный как и вчера, романтических иллюзий, сидел в кресле. Ноги свои длинные он возложил на наш шаткий журнальный столик, который и без его ног встречал любое дуновение ветерка с тяжелым стоном, держал в руках чашечку кофе и вперял (именно вперял!) взор в заоконную серость. Наверное, он там видел что-то чрезвычайно восхитительное, поскольку на его губах застыла блаженно-идиотская улыбочка. Не сомневаюсь, что там витала наша Катя.
– Привет, – бросила я ему без излишней теплоты.
– Привет, – оторвался он от созерцания немыслимых красот. – Тебе звонил Ванцов. Просил перезвонить. У него до вашего высочества какое-то срочное дело…
Судя по обиде в голосе, нескромное желание Ванцова говорить о делах именно со мной его очень огорчило.
– Спасибо, – сделала я вид, что обиды его не почувствовала.
Прошествовав к своему рабочему месту, я набрала номер Ванцова.
Там было занято – увы, закон подлости действует так же постоянно, как и физические законы!
Я положила трубку. Значит, Салилов… Дома его днем не застать, да и вообще неясно, застанешь ли его дома? И где же мне вас искать, месье?
Обдумать этот вопрос мне не дал бестолковый босс.
– Ну? – спросил он. – Что от нас хотел этот невыносимый Ванцов?
– Вполне выносимый Ванцов, – отпарировала я. – Не знаю, чего он от МЕНЯ хотел. Поскольку сейчас у него занято…
– Весь день будет занято, – хмуро напророчил доморощенный Нострадамус.
– Ничего, я прорвусь, – оптимистично заверила его я.
– Ну прорывайся, – вяло согласился с моим энтузиазмом Лариков.
Я послушалась, набрав ванцовский номер снова.
На этот раз мне повезло.
– Да, Ванцов слушает, – раздался его зычный бас.
– Это Александра, – представилась я. – И что ты от меня хотел?
– Я все отдал, сегодня будет объявление по телевизору и радио. А она очень хорошенькая…
– Спасибо, ты настоящий друг.
– Не совсем, – признался он. – Я друг, не лишенный корысти. Ты говорила мне, что любовником этой девушки является некий Салилов. Так?
– Так.
– А зовут его Дмитрием?
– Именно. Только его, похоже, «Митькой звали».
– У тебя проблемы?
– Одна, – кивнула я. – Как этого Салилова найти?
– «Санса», – сказал Ванцов.
– Что? – не поняла я. – Какая санса?
– Фирма, – пояснил он. – По продаже унитазов и прочей сантехники… Он там работает менеджером по продажам.
– Слушай, ты неоценим, – восхищенно призналась я. – Так что у тебя за нужда, связанная с Салиловым?
– Личность у него увлекательная, этакая «темная лошадка». Не могу к этому парнишке подступиться! А его имя постоянно всплывает то тут, то там… И дела все мерзопакостные – то наркотики, то проституция, то торговля людьми… Например, фирма по вывозу наших девиц за границу. Якобы танцевать в кабаре. Все время натыкаюсь на имя Салилова, а он выскальзывает… Как угорь. У него всегда алиби, он вечно чист и выходит сухим из воды.
