Ди полностью переключила свое внимание на Дженюари.
– Правда, Дэвид – просто прелесть?
Майк встал.
– Пока вы, дамы, обсуждаете вечер, я выпью пива. Хотите что-нибудь? Кока-колу, Дженюари?
– Нет, спасибо.
Она начала снимать с себя украшения.
Когда Майк вышел из комнаты, Ди произнесла:
– Я оказалась права насчет Дэвида? Он очень красив, правда? Когда ты с ним встречаешься снова?
Дженюари вдруг поняла, что он не назначил ей следующего свидания. Она протянула Ди серьги и принялась снимать цепочки.
– Большое спасибо за драгоценности…
– Они всегда в твоем распоряжении. А теперь расскажи мне, какое впечатление произвел на тебя Дэвид. Где вы были?
– В «Клубе».
– О, это забавное место. О чем вы, молодежь, говорили?
Дженюари засмеялась:
– Ди, в «Клубе» почти не разговаривают. Разве что с помощью жестов. Мы танцевали. Я познакомилась со многими его друзьями.
– Я рада. Дэвид знает всех стоящих молодых людей и…
– Ди, я хочу поговорить с вами насчет малышей.
Майк вернулся в комнату.
– Каких малышей?
Ди отошла к столику для триктрака.
– У нас с Дженюари есть один замысел. Майк, наведи порядок на столе, я должна перед сном обыграть тебя, чтобы ты понял, что ничего не смыслишь в триктраке. Спокойной ночи, Дженюари. Завтра мы сможем вдоволь поболтать.
Дженюари послала воздушный поцелуй отцу и ушла в спальню. Посмотрела на закрытую дверь. Майк Уэйн играет в триктрак. Она вспомнила о Дэвиде. Возможно, он просто хотел сделать ей комплимент, сказав: «Я бы хотел лечь с тобой в постель». А она смутилась. Он даже не лапал ее.
И все же это неприлично!
Или она не права?
Многое изменилось со времени учебы у мисс Хэддон. Майк стал другим, и весь мир – тоже.
А Дэвид такой милый. И красивый. Может быть, она оттолкнула его. Вероятно, он почувствовал, как она внутренне напряглась, услышав его признание. Но он же поцеловал ее на прощание. Однако она почти не ответила ему. Возможно, он этого не заметил.
Или заметил?
Он не пригласил ее на следующее свидание. Возможно, просто забыл. Она сама подумала об этом, лишь услышав вопрос Ди.
Зазвонил телефон. Она поспешила снять трубку и едва не опрокинула лампу.
– Привет, детка, – раздался приглушенный голос Майка.
– Привет, папа.
– Ди в ванной. Я решил, что нам есть о чем потолковать. Выпьем кофе в гостиной в девять утра?
– О’кей.
– И не грусти. Обещаю тебе – ты не будешь учить сосунков.
– О…
Она заставила себя рассмеяться.
– Я всегда рядом с тобой, ясно?
– Да.
– Спокойной ночи, детка.
– Спокойной ночи, папа.
Утром, когда она вошла в гостиную, Майк сидел на диване, пил кофе и читал «Таймс». Он молча налил кофе в чашку и протянул ее дочери.
– Сэди оставляет термос перед сном, – пояснил он. – Ди обычно спит до полудня, так что завтрак здесь не подают.
– Ты всегда встаешь так рано? – спросила она.
– Только со дня твоего возвращения.
Она села и отпила кофе.
– Майк, нам надо поговорить.
Он улыбнулся:
– А зачем, по-твоему, я здесь сижу?
Дженюари безотрывно смотрела на чашку.
– Майк, я…
– Ты не хочешь преподавать в «Маленьком лицее».
Она поглядела на отца:
– Ты знал об этом?
– Только со вчерашнего вечера. Я все уладил с Ди. Никакого «Маленького лицея». Что еще?
– Я не могу здесь жить.
Его глаза сузились.
– Почему?
Она встала и подошла к окну.
– Смотри, отсюда видна моя горка. Большой пудель сидит на ней и…
Он приблизился к дочери.
– Почему ты не можешь жить здесь?
Она попыталась улыбнуться:
– Возможно, потому, что не способна делить тебя с кем-то.
