– Я тебе объяснила – мы не верим в брак.
Эти слова произнесла Линда Риггз – главный редактор «Блеска».
– Он мой товарищ, мы живем вместе, все чудесно, и…
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Кит Уинтерс. Дженюари тотчас узнала фотографа с длинными жесткими волосами, караулившего их в вестибюле «Пьера». Сейчас он был в футболке, армейской куртке, брюках из дангери, кроссовках, голландской шапочке.
– Извини, Кит, – сказала Линда. – К сожалению, задание отменяется. Леди возражает.
Он пожал плечами и передвинул назад камеру, которая болталась у него на плече. Другой аппарат висел на шее Кита. Дженюари испытала легкое чувство вины.
Кит взял из вазы пачку сигарет и повернулся к Линде:
– Слушай, не жди меня к обеду.
– Но сегодня к нам приходит убираться Эви. Я попросила ее приготовить бифштекс – такой, какой ты любишь.
Он покачал головой:
– Я в половине шестого встречаюсь с Милошем Докловым.
– Кто это? – спросила Линда.
– Один из лучших режиссеров-авангардистов. Его дважды выдвигали на «Оби». – Он посмотрел на Дженюари. – Это авангардистский аналог «Тони».
Дженюари улыбнулась:
– О, я не знала.
– Пустяки. Линда тоже.
– Кит, я ничего не имею против авангардистского театра.
– Еще бы. Ты никогда там не была.
– Я пойду на премьеру этой постановки.
– Для тебя она чересчур авангардистская. Но пьеса достаточно хороша для того, чтобы Милош за нее взялся, а я – сыграл в ней.
– Замечательно, – с напускным энтузиазмом произнесла Линда. – Расскажи мне о ней. Какая у тебя роль? Когда состоится премьера?
– Спектакль уже идет и имеет успех – по меркам авангардистского театра. Исполнитель главной роли приглашен в другое место. Я могу заменить его.
– Что ж… великолепно. Я положу бифштекс в холодильник и буду ждать тебя. У меня есть паштет из гусиной печенки и вино, мы отметим это событие.
– Я не люблю паштет из гусиной печенки.
Кит взглянул на Дженюари:
– Жаль, что ты нас подводишь. Я теряю заказ, а моей подружке нужен материал. Она не спит ночами, ломая голову над тем, как поднять тираж.
Линда почувствовала, что они на грани размолвки. Улыбка Линды была натянутой; она дрожащей рукой поднесла огонь к кончику сигареты. Внезапно Дженюари поняла, что Линде позарез нужен этот материал – и не только для журнала.
– Линда, возможно, если я позвоню папе и спрошу его…
– О чем?
Линда смотрела на Кита.
– Насчет статьи… ну, которую ты собиралась написать обо мне…
Линда оживилась:
– О, Дженюари, сделай это. Позвони ему сейчас. Воспользуйся телефоном, который стоит на столе.
Дженюари вспомнила, что она не знает рабочий телефон отца. Вероятно, он известен Сэди. Она позвонила в «Пьер». Сэди сообщила номер и сказала, что кто-то прислал Дженюари две дюжины роз. Сэди прочитала фамилию на визитной карточке.
– Это от мистера Милфорда. Деловая карточка. На обороте написано: «Спасибо за чудесный вечер. Позвоню через несколько дней. Д.».
Поблагодарив Сэди, она позвонила отцу. Секретарша посоветовала поискать его в клубе «Монах». Дженюари думала о цветах, пока Майка подзывали к аппарату. «Позвоню тебе через несколько дней». Значит, Майк прав. Дэвид не скучал в ожидании ее приезда. Он с кем-то встречается. С помощью цветов он давал Дженюари понять, что помнит о ней.
Майк взял трубку и, не успев перевести дыхание, спросил:
– Что случилось, детка?
– Я оторвала тебя от чего-то важного?
– Да. От азартной партии и бокала двойного бурбона.
