15 минут) начальник партии траления донес, что видит «Гебен» в 35 кабельтовых (около 6,5 километра) от себя…
В 6 часов 28 минут береговые батареи Севастопольской крепости по собственной инициативе первыми открыли огонь по «Гебену». Через 2 минуты крейсер открыл ответный огонь по береговым батареям с дистанции 7800 метров. Затем «Гебен» перенес огонь на суда, стоящие в порту, на арсенал и военный порт (12 000 метров), ведя огонь залпами артиллерией крупного и среднего калибра. Всего было выпущено 47 снарядов 280-мм и 12 снарядов 150-мм. «Гебен» следовал зигзагообразным курсом. После десятого залпа он получил три попадания снарядами крупного калибра около кормовой дымовой трубы. …Принимая во внимание сильный огонь береговых батарей, … германо-турецкий тяжелый крейсер «Гебен» отвернул и отошел 22-узловым ходом». Наше минное заграждение по-прежнему оставалось разомкнутым.
Комендант Севастопольской крепости генерал-лейтенант А.Н. Ананьев в рапорте доносил: «При обстреле «Гебеном» батареи на ней внутренним взрывом было разрушено одно из четырех 10-дюймовых орудий образца 1896 года, убито шесть и ранено одиннадцать нижних чинов, из которых один умер от ран».
Позже журнал «Летопись войны» № 36 от 25 апреля 1915 года описал подвиг штабс-капитана Севастопольской крепостной артиллерии А. Мироновича, за который Миронович был пожалован орденом Святого Георгия: «…Штабс-капитану Александру Мироновичу, за то, что 16 октября 1914 года, во время бомбардировки Севастопольской крепости турецко-немецким флотом, при разрыве неприятельского снаряда на батарее № 16 «Генерала Хрулева», демонтировавшего 10-дюймовое орудие и повлекшего за собою смерть и поранение всей прислуги при орудии, проявил при возникшем в тот же момент в погребе пожаре, угрожавшем целостности всей батареи, личную инициативу и полную самоотверженность, бросившись для тушения пожара в горящий погреб и увлекши своим примером нижних чинов, благодаря чему огонь был локализован и батарея спасена».
Во время атаки «Гебена» линкор «Три Святителя» – стоял на бочке № 3 в Северной бухте. Ранним утром в 6 часов 33 минуты корабль содрогнулся от гула выстрелов, потрясавших воздух. Эти выстрелы сдернули с койки мичмана Ярышкина, как и без малого тысячу человек экипажа «Трех Святителей». Не понимая, в чем дело, мичман Ярышкин быстро оделся и поднялся на верхнюю палубу. Со стороны моря доносились взрывы снарядов, а потом залпы орудий. По дальности и характеру стрельбы он понял, что стреляют крепостные батареи, и с брандвахтенного устаревшего броненосца «Георгий Победоносец» сделали три выстрела из 152-мм орудий.
Германо-турецкий тяжелый крейсер «Гебен», – почему турецкий? – да потому, что на «Гебене» был поднят турецкий флаг (Турция купила его у Германии за символическую плату), а немецкие офицеры сменили форменные фуражки на фески.
Техническая справка
Водоизмещение германского тяжелого (линейного) крейсера «Гебен» составляло двадцать пять тысяч четыреста тонн, скорость хода – двадцать восемь узлов, вооружение: десять 280-мм, двенадцать 150-мм, двенадцать 88-мм пушек и четыре минных аппарата. Водоизмещение легкого крейсера «Бреслау» – пять тысяч шестьсот тонн, скорость хода – двадцать восемь узлов, вооружение: двенадцать 105-мм пушек и два минных аппарата.
После обстрела Севастополя «Гебен» отвернул и ушел с наших минных полей. Как пишет А.Б. Широкорад: «В записях минных станций отмечено, что за время с 6 часов 35 минут до 6 часов 40 минут «Гебен» маневрировал на крепостном заграждении, так как станции определенно отметили в этот период ряд замыканий на двух магистралях, что совпадает с наблюденным путем следования «Гебена», то есть минные заграждения были приведены в боевое положение буквально через несколько секунд, как по ним прошел «Гебен» с миноносцами. Подрыв «Гебена» даже на одной мине неизбежно привел бы к его расстрелу береговыми батареями. Севастопольская крепость одна, без флота, сумела бы уничтожить противника, если бы не преступные действия адмирала Эбергарда».
