В части не было своего клуба и спортзала. Мы пользовались гарнизонными помещениями, закреплёнными за местным конвойным полком. В этом полку секретарём комитета ВЛКСМ был мой однокурсник из училища лейтенант В. Бойков с Украины. Мы чередовали проведение массовых мероприятий в клубе: одну встречу организовывал он, а мы были гостями, другую проводил я. Между нами появилась соперничество, кто лучше проводит встречи, от чего они становились все более интересными и содержательными.
Из проблем по поддержанию воинской дисциплины были в основном самовольные отлучки. Состав постоянно участвовал в обеспечении порядка на спортивных, общественно-политических мероприятиях, на предприятиях с применением женского труда. Это усложнило работу по укреплению воинской дисциплины. Срочники знакомились с девушками и могли назначить свидание прямо в сквере возле части, по субботам и воскресеньям бегали в самоволку в общежития. Факты пьянства были единичными.
Меня удивляло, как хорошо мой непосредственный начальник майор Таджибаев знал личную жизнь офицеров и срочников. Не успевали мы утром прийти на службу, как он приглашал меня к себе и детально рассказывал, где мы с однокурсниками были вчера, что ели, пили и т. д. Не раз я был свидетелем, когда в присутствии командира роты он вызывал конкретного военнослужащего, по фамилии. Ротный говорил «есть!», но сам представить не мог, что вызываемого в роте нет. Тогда Таджибаев, ротный и я ехали в то место, где расслаблялся наш военнослужащий. При этом он никогда не ошибался. Как он мог знать точное место, от кого получать информацию, я так и не узнал за три года совместной службы.
Майор Таджибаев обладал острым, аналитическим умом,«играл» с показателями по воинской дисциплине, служебной деятельности так, что они всегда были положительными. Он и меня научил этому. Кроме того, через три года, когда он снова взял меня к себе, теперь в состав политотдела бригады воинской части 6642 Узбекской ССР, научил грамотно писать доклады на партийные, комсомольские конференции. Искусство политработника в аналитической работе не раз помогало мне выходить из сложнейших ЧП, ситуаций, возникавших в повседневной жизни.
Вспоминая годы службы в Ташкенте, не могу не сказать о том, как сложилась жизнь людей, окружавших меня, прежде всего Валеры Бармакова и Саши Выприцкого. Как я уже говорил ранее, мы втроем жили в летней кухне. У окна спал Саша, рядом с ним – Валера, у стенки – я. Первым покинул наше «гнездышко» Саша. Он был среднего роста, с русыми, коротко стриженными волосами, карими глазами. По жизни он был флегматичным, спокойным, тихим, но при этом очень любил азартные игры, поэтому часто приходил домой утром, сонный, нередко занимал у нас деньги. Это всегда означало, что он вновь проигрался в карты. Встречался Саша с нашей соседкой Таней – племянницей хозяйки. Дело шло к свадьбе, но летом 1968 г. он уехал в отпуск в станицу Кавказскую, откуда вернулся с молодой женой, своей землячкой. Трудно было описать состояние Тани и ее родственников. Да и мы с Валерой оказались заложниками непростой ситуации. Саша снял квартиру и съехал, а Таня очень долго тосковала. Мы до сих пор поддерживаем с ней связь. Я помог ее сыну устроиться на службу, стать офицером, и теперь они живут в городе Ростове. Судьбу Саши не знал до 1992 г., пока по службе не попал в Орджоникидзе (ныне Владикавказ) и не встретил его в училище полковником, начальником кафедры.
