– Если и есть способ покинуть Эйфору – его наверняка знают именно королевские маги, – сказала Эйнджел, очень красивая блондинка из Канады. – Став одной из них, ты имеешь больше шансов отсюда убраться.
– Уж явно, чтобы достичь таких высот, нужно учиться много лет, – отозвалась Ольга. – А я, хоть и привыкла есть на завтрак медуз, хотела бы всё-таки вернуться домой побыстрее.
– У тебя есть план? – спросила Даша.
– Парочка, – отозвалась женщина. – Но все они аморальны. Например, всегда можно соблазнить какого-нибудь доверчивого мага…
– А то они все тупицы, и не поймут, ради чего ты заигрываешь! – фыркнула Даша.
– В тот-то и смысл, что поймут! Но я пока что не в том положении, чтобы своим телом торговать. Поэтому есть вариант не хитрить, а проявить старание и вежливость. Так сказать, обворожить не мужиков, а одну-единственную женщину. Ведь если королева увидит в нас не только силу, но и почтение – наверняка заинтересуется сотрудничеством. По сути, мы кроме магии и любви ничего больше предложить не можем.
– То есть либо шлюхи, либо крутые колдуньи? – подала голос сидящая в углу немка Берта. – Небогатый выбор.
– Хорошо, что хоть какой-то есть! – сказала Ольга. – И давайте уже готовиться. На месте разберёмся, что к чему.
Для встречи с королевой нам пошили нарядные платья, причём каждой в соответствии с её стихией. Интересно, что у меня оно было не голубое, как у такой же носительницы Воздуха Даши, а тёмно-синее. То ли они всё ещё сомневались, какая стихия внутри меня жила, то ли ткань закончилась, то ли просто отделяли неумех от талантливых учениц. Я уже потом заметила, что, чем светлее был оттенок, тем лучше человек с магией управлялся, а вообще у воздушных белый, розовый и голубой цвета считались торжественными. Ту же Ольгу нарядили в лазурное платье, а на Даше оно было цвета кофе с молоком.
– И запомните: любой оттенок важен! – назидательно грозя нам пальцем, сказала Виен, которая дома мечтала стать модельером. – Потому что цвет – такая же энергия, и он оказывает воздействие на внутренние силы человека!
– Получается, мне недостаёт сдержанности, – сказала я. – Хотя я вроде бы не отличаюсь буйной магией.
– А у меня этот поросячий цвет, – поморщилась Берта. – Чувствую себя фарфоровым убожеством, вышедшим из-под руки неумелого мастера…
Я провела рукой по плотной ткани, похожей на узорчатый бархат. Платье спокойно можно было надеть самой, потому что шнуровка у него была спереди, но я всё равно чувствовала себя неловко. А ведь ещё надо было придумать подходящую причёску, и мне, как обладательнице самых длинных волос, помогали всем миром.
– Кудри у тебя шикарные, конечно, – сказала, отдуваясь, Ольга. – Но не дай бог за такими ухаживать… Я бы давно психанула и всё к чёртовой матери состригла.
– Я состригла лет в тринадцать, но, сама понимаешь, на что стала похожа. Одноклассники не придумали прозвища оригинальней, чем «баранья башка».
– А я уверена, что о тебе втайне вздыхали все мальчишки класса, – сказала Даша. – Ты наверняка была, как и сейчас, миленькая!
– К несчастью, я была прыщавая, поэтому твоё предположение не верно.
Мы рассмеялись, хотя об этом периоде у меня были не слишком радостные воспоминания. Мою шевелюру наконец-то укротили заколками, и Ольга выверенным жестом поправила свои блестящие короткие пряди.
– Отросли, заразы. Ума не приложу, что буду делать, если не найду хорошего парикмахера!
