Читать онлайн Галина Мишарина - Оковы памяти твоей

1. Глава 1

Когда эта пара вошла в магазин, сразу стало понятно: надвигаются неприятности. Проработав в салоне полтора года, я научилась определять тип людей по одежде и походке, и всё в облике возможной покупательницы говорило о том, что лучше бы с ней не связываться даже самому опытному консультанту.

Десятисантиметровые шпильки, шикарная серебристая шубка, шёлковый платок и кольцо с крупным бриллиантом – с такими дамами можно было остаться без премии, особенно если она пришла не в настроении. Мне, в отличие от неё, эмоции показывать было нельзя – только мило улыбаться и угождать во всём, но к этому я уже давно привыкла.

– Добрый день! Если вам нужна будет помощь – пожалуйста, обращайтесь.

Здороваться первой, всегда быть рядом ненавязчиво, заинтересовать, рассказать обо всех преимуществах – эти правила засели в голове намертво. Я не только в обычной жизни работала в салоне элитной детской мебели, но ещё и подрабатывала в подобном месте во сне. Правда, там обычно выглядела иначе: никакой белой блузки и чёрной юбки, только странная, а порой и весьма откровенная одежда – например, купальник. У меня и волосы во сне были не рыжие, а какие-то тёмные, пушистые.

– Нам нужна детская для новорождённого, – сказала женщина, надувая свои и так полные губы. – В классическом стиле. Да, милый?

Мужчина кивнул. Он был настоящим красавцем: высокий, широкоплечий, с тёмно-русыми, отливающими золотом волосами и стальными глазами. Нос с горбинкой идеально сочетался с прямыми низкими бровями, мягких изгибов губы явно привыкли к усмешкам, а короткая щетина не смотрелась небрежно. На нём были чёрные джинсы и песочного цвета пальто, а ещё коричнево-синий, с ненавязчивым узором шарф, такой уютный рядом с кричащим розово-золотым платком женщины.

– Уж точно не ампир, – сказал он, и я поспешила улыбнуться:

– Прошу вас, сюда. У нас представлено несколько образцов, но также вы можете ознакомиться с каталогами. Возможно множество вариантов на любой вкус. Какую цветовую гамму вы предпочитаете?

Говорить им о ценах сейчас нужды не было: одна только шуба блондинки стоила тысяч триста.

– Пожалуй, светлую, – отозвалась блондинка. – Да, милый? Или что-то с синим, как вон там. А, может, серебристое? Я не уверена, правда, что этот оттенок будет сочетаться с обоями…

Вскоре мы уже сидели за столом, и женщина, представившаяся Полиной Вячеславовной, одну за другой перелистывала страницы. Я поняла уже, что ей крайне важно одобрение партнёра (кажется, не мужа, потому что кольцо Константин Дмитриевич не носил, и женой её не называл), и в целом процесс подбора мебели женщину не особо увлекал. Максимум, на что её хватило, это цветовые сочетания, да и то, предложенные мной. Потом она резко потеряла интерес, и говорила я в основном с Константином Дмитриевичем, который точно знал, чего хочет.

Как я и предполагала, его не волновала стоимость детской, главное, чтобы всё было подобрано идеально. Уже через сорок минут я вместе с технологом ехала вслед за большим джипом Горовых, чтобы произвести замеры у них в квартире. Настроение было отличное: Константин Дмитриевич выбрал один из самых дорогих вариантов, а, значит, меня ждал хороший процент от продаж при том, что особых усилий я не прилагала. К тому же, им были необходимы услуги декоратора, а наш салон сотрудничал с прекрасным магазином «Дрим Хоум», где и можно было найти необходимые для детской аксессуары.

Полина и Константин жили в высокой новостройке неподалёку от центра. Квартира у них была просторная, светлая, и, конечно, с дорогим ремонтом, но ещё как будто необжитая. Мы разулись, и хозяин провёл нас в комнату с эркерами, где предполагалась детская. Стены были белыми, не считая одной, с нишами, светло-бирюзового цвета.

– Кроватка будет здесь, – показала Полина. – Да, милый? А пеленальный столик тут. А комод, наверное, поставим возле этой стены. Нам ещё нужен ковёр. У вас продаются ковры?

– Мы сотрудничаем с турецкой фирмой, – с готовностью отозвалась я. – У них также есть каталоги. Я могу прислать вам ссылку на их сайт.

– Пусть нам дизайнер подберёт! – распорядилась женщина. – Вы ведь тоже дизайнер? Присмотрите тогда несколько вариантов, а я скажу, какой мне нравится. Да, милый?

– Да, – отозвался Константин, и мне показалось, что он едва сдерживает смех. – Вам что-нибудь нужно?

– Нет, спасибо. Мы проведём замеры.

Константин кивнул и остался, а Полина вышла. Её явно не интересовало дальнейшее, в то время как хозяин наблюдал за всеми нашими действиями.

Меня это не раздражало – привыкла. Заказчики попадались разные: и равнодушные, и дотошные, и спокойные, и нервные. Хорошо, что с этой парой я ошиблась, решив, будто Полина начнёт выпендриваться. Ко мне и к технологу Ларисе она относилась как к обслуживающему персоналу – не больше и не меньше, для избранника старательно изображала интерес. Уж не знаю, замечал ли он эту наигранность.

У неё уже был заметен животик, но двигалась она проворно, и то и дело с кем-то болтала по телефону. Попрощаться не вышла, и в итоге до двери нас провожал только Константин.

– Через две недели мебель должна прийти со склада, – напомнила я. – Если это произойдёт раньше – я вам сразу позвоню.

Он кивнул.

– Спасибо. Собственно, времени у нас предостаточно.

Мы попрощались, и я, вернувшись в салон, до вечера думала о том, что когда-нибудь, возможно, сама так же буду обустраивать детскую с любимым мужчиной. Не в ближайшее время, конечно, ведь для этого надо было найти надёжного человека, а я в свои двадцать пять была весьма требовательной особой.

И всё-таки, какой у нас родится малыш? С такими же светло-зелёными глазами, как у меня? Такой же кудрявый – свои локоны я, правда, выпрямляла, как того требовали на работе. Начальству почему-то очень не нравились мои рыжие завитушки, особенно если они, не дай Бог, падали на лоб.

Зато мои волосы устраивали мужчин, с которыми я ходила на свидания, пусть у многих из них складывалось обо мне неверное впечатление. Почему-то все думали, что рыжая непременно должна быть страстной и отзывчивой, а ещё открытой для быстрых отношений натурой, но мне были свойственны придирчивость, сдержанность и строгость. Решающим же фактором оставалось то, что все кандидаты, приходящие в гости и знакомящиеся с моей мамой, проверку на вшивость не проходили – маму отличала особая прозорливость. Про одного она сказала, что курит, хотя он утверждал обратное (как выяснилось, врал, а я не переносила сигаретный дым), другого определила как жмота, что тоже подтвердилось после. Третий в итоге нагрубил ей и был с позором изгнан, и осенью для меня настал период затишья.

Я погрузилась в работу и заботы о маме и доме. Отец ушёл от нас много лет назад после банкротства фирмы, и с тех пор мы с ним созванивались редко, а мама не разговаривала вовсе. Сложно сказать, что она по отношению к нему испытывала, но никогда не отзывалась пренебрежительно. Мне он тоже не сделал ничего плохого, и был до моих одиннадцати заботливым, добрым папой.

Прежде мы жили в огромной квартире, везде ездили на Тойоте, отдыхали в Турции. Теперь у нас с мамой была двухкомнатная в обычном панельном доме, доставшаяся от бабушки, старая Шевроле Нива, в которой постоянно что-то ломалось, и Чёрное море – изредка. Прежде мама занимала хорошую должность, но год назад у неё начались серьёзные проблемы со здоровьем, и откладывать ничего не получалось. По итогу работала я одна, однако, жили мы дружно, не жалуясь попусту на возникающие трудности. Да и у кого их не было?

На следующий день мне позвонил Константин Дмитриевич и попросил включить в договор и услуги декоратора: его невеста решила целиком доверить детскую профессионалам, озвучив предварительно свои пожелания. На проект поставили одну меня, так как Оксана – моя коллега, занимающая дизайном – была в отпуске. И, не знаю, почему, но я взялась за детскую Горовых с особым вдохновением.

Полина Вячеславовна ждала мальчика, и к белой кроватке были подобраны декоративные элементы бирюзовых и бежевых оттенков. Сам гарнитур тоже был бледно-бирюзового, очень приятного цвета – этот вариант утвердил сам Константин Дмитриевич. Получалось и сдержанно, и нежно, и я была рада, что будущим родителям понравились растительные орнаменты, вышитые на подушках, а не вариант с машинками и корабликами – он был совсем уж заезженным. Были приобретены красивые мягкие кубики-сидушки, картины с ненавязчивыми сюжетами в белых рамах, круглый коврик с волнообразным орнаментом и тёмно-бирюзовые шторы. Мебель приехала со склада точно в срок, и я отправилась контролировать работу сборщиков – была у них привычка нормально за собой не убирать и делать частые перерывы.

Нас встретила Полина Вячеславовна – как всегда энергичная, но явно не желающая поддерживать разговор и тем более наблюдать за процессом.

– Как закончите – позовёте, – распорядилась она.

– Полина Вячеславовна, вы не могли бы показать, где ванная? Нам нужна будет вода.

– Там, – махнула женщина на одну из светлых дверей. – Где тряпки и швабра – я не знаю, поищите под мойкой. – И она удалилась бодрым шагом.

Мне стало интересно, кем она работает? Конечно, личные вопросы мы с клиентами никогда не обсуждали, но порой они делились сами. Тот же Константин вскользь упомянул про свой бизнес.

– Начните с кроватки, ребят, – сказала я. – Потом комод, пеленальный столик, шкаф…

Сборщиков было четверо, и мы должны были управиться за один день. Я даже взяла с собой обед в контейнере, хотя и не собиралась обращаться к хозяйке с просьбой его разогреть – это было запрещено.

Ребята своё дело знали, и комната постепенно преображалась. Мне оставалось сразу собирать мусор, протирать собранную мебель, а потом с одним из ребят, Севой, вешать картины и шторы. Всё было готово около шести вечера, оставалось только уточнить детали и протереть пол.

– Молодцы, ребят! Всё отлично. Спасибо.

– Ну, мы пойдём тогда?

– Конечно.

Так как Полины в коридоре не было, я сама проводила их до двери и закрыла её, и где-то полчаса ещё доводила детскую до ума. На самом деле, убираться должны были парни, но я знала, что они не сделают это так тщательно, как я.

В комнате стало чудесно, но не хватало деталей. Например, игрушек, детских вещичек, красивого ночника вроде космонавта, проецирующего на потолок туманности и звёзды… Однако, создавать уют должны были сами родители, от меня это не зависело.

Я в последний раз прошлась по детской, осматриваясь. Неужели внизу на пеленальном столике была царапина?.. Нет, почудилось, и я, облегчённо выдохнув и ещё раз окинув взглядом просторную комнату, поспешила к выходу. Всё было сделано почти идеально, и наверняка результат хозяйке понравится. К тому же, мне ужасно хотелось нормально поесть и наконец-то вытянуться на диване: за день я ни разу не присела.

– Удачи тебе, комната! Дари своему маленькому обитателю радость.

Говорить это было моей традицией, хотя мама над подобным всегда посмеивалась. К сожалению, выходя из детской, я была недостаточно внимательна, и неожиданно налетела на хозяйку, которая чересчур резво для беременной выскочила из-за угла… и мы столкнулись животами.

– Простите, пожалуйста, Полина Вяче… Господи боже!..

Она рожает. Это была первая мысль, пришедшая мне в голову, потому что живот женщины просто рухнул вниз.