– Это не камни, а нечто особенное! С морщинистой прозрачной корочкой! такое ощущение, что внутри кто-то живёт! И достались эти камни королю таким таинственным образом, что он вообще никому не говорит, как и откуда достались… – впрочем, если слишком долго слушать Знающих Людей и их россказни, это уже будет совсем другая история.
* * *
…и сейчас все участники и зрители Марципанового конкурса ручейками двигались по улочкам, собираясь на площадях в ручьи, а дальше – в реки, чтобы вверху, у Замкового пруда, собраться в единое Марципановое озеро.
Пётр шёл среди нарядных горожан и ему всё очень нравилось. Ему нравился солнечный день, ему нравилось настроение людей – весёлых, улыбающихся, миролюбивых… Издалека Пётр увидел, что Марта (именно так звали некую юную особу) вышла из дверей своего дома, бережно неся в руках корзину, крытую красным платком. Она была в прелестном зелёном платье, бордовых туфлях, а в ушах её поблёскивали янтарные серёжки. Вот она свернула на Штемпель-штрассе, а Пётр, не замеченный ею, двинулся следом.
На середине пути ему в голову пришла идея. Если он сейчас сократит дорогу дворами, то через два квартала сможет как бы случайно выйти ей навстречу и небрежно сказать:
– Привет!7
Решив так, Пётр, позабыв про свой праздничный наряд, нырнул в неприметную подворотню. Миновав четыре двора, три угольных кучи и одну злючую собаку, он выскочил на Штемпель-штрассе. Здесь он поспешно привёл себя в порядок и пошёл степенной походкой к арке, из которой вот-вот должна была выйти Марта. Сердце его колотилось от бега (а ещё от чего?), и он не сразу обратил внимание на карету, которая мчалась с другого конца улицы. Чёрная карета, запряжённая вороной лошадью, во весь опор мчалась навстречу Петру. Возница, вместо того, чтобы придерживать лошадь, стегал её и, когда до заветной арки осталось с десяток метров, дверца кареты приоткрылась и оттуда высунулась трость с набалдашником. В голове у Петра мгновенно нарисовалась картина, как Марта сейчас выйдет из арки…
Внезапно он всё понял. И когда Марта вышла на тротуар и принялась оглядываться, Пётр на третьем прыжке достиг арки и перед самой мордой лошади втолкнут девочку обратно, под укрытие стен. От толчка оба они упали, корзина отлетела в сторону, а карета тяжко прогрохотала рядом с ними. Пётр только успел заметить на карете странный герб, а в окне маленького человечка с искривлённым лицом.
Всё произошло почти мгновенно. Отплёвываясь от пыли, Пётр и Марта стали подниматься с земли.
– Он тебя чуть не сбил! – сказал Пётр, отряхиваясь.
– Ты с ума сошёл! С чего ты взял? – не поняв, что произошло, возмутилась Марта.
– Я сам видел, кто-то просунул в дверцу кареты трость! Он хотел тебя ею сбить! – воскликнул Пётр, выбегая на тротуар. Карета удалялась, грохоча по мостовой; никого из прохожих на улице не было.
Марта выбежала следом. Рыжие волосы её растрепались, веснушки и глаза потемнели, а зелёное платье испачкалось. Карета пылила вдоль улицы. И девочка видела, как трость медленно втянулась внутрь, дверь захлопнулась, и вот – карета скрылась за поворотом. Постояв в растерянности несколько мгновений, Марта оглянулась и пролепетала:
– А мне что же теперь делать?
Она присела на корточки возле упавшей набок корзины и развязала платок. Там, в корзине, лежало то, что минут 5 назад собиралось победить на конкурсе: марципановый корабль. Весь перекрученный, с изломанными мачтами и выпавшими маленькими пушечками из цукатов.
