Еще мгновение, и Глеб скатился с конька на противоположную сторону. Удержаться невозможно и схватиться не за что – оставалось сгруппироваться в полете… Ухнул в заросли крапивы, сморщился от резкой боли. Метелки растений хлестнули по лицу, больно обожгли руки.
Лейтенант выбрался из зарослей на четвереньках. Следом скатился Дубровский, ахнул, что это вовсе не подсолнухи! Но тоже стерпел. Третьим свалился Чусовой, выронил «ППШ», глухо выругался, но тут же подобрал.
– Товарищ лейтенант, это двухтонный грузовик, как раз у дома Парамонова остановился… Там много людей, солдаты… Ну что за невезуха, мать ее…
Участок, на который они приземлились, был бесхозный. Тявкала разбуженная псина – но это дальше. Сарай служил непроницаемым барьером. Шубин подкрался к забору, примостился на корточки, стал вытаскивать прибитые гвоздями штакетины. Подчиненные возбужденно дышали ему в затылок. У ограды густо рос бурьян. На обратной стороне, выходящей на дорогу, он даже кустился. Трухлявые плашки выдирались со скрипом – одна, другая, третья…
Водитель грузовика заглушил двигатель. Пассажиры в кузове откинули борт.
– Эй, Силантий, хорош спать! – загрохотал прокуренный бас. – Пришла беда – отворяй ворота! – загоготали сразу несколько человек. – Да ладно, шутим, давай отворяй! Господа немцы прибыли и нас шестеро! Принимай, так сказать, пополнение в ряды доблестной полиции! Эй, Силантий, ты что там, замерз?
Жар ударил в голову. Вот это зашли!
– Товарищ лейтенант, это же деревенский староста… – взволнованно забубнил Дубровский, – к нему постоянно немцы приезжают… Помните, он открыл не сразу? Видать, ховал чего-то, чтобы мы не догадались. Вот сука, пришить бы всю семейку… Это Чусовой во всем виноват – зайдем, мол, в упитанную избушку…
– А че я-то? Я-то че? – возмущался Чусовой. – Я тут командую, что ли?
Шубин первым выбрался наружу. Сдавленно мяукнула кошка, промчалась чуть не по головам. Сколько их тут?
Лейтенант распластался в траве у дороги, подтянул к себе «ППШ». Перелезли остальные, пристроились рядом.
Водитель погасил фары, скрипнула дверца – человек спрыгнул с подножки. Из машины выгрузилось не меньше дюжины мужиков. Половина в немецкой форме, остальные в штатском – в кепках, пиджаках, с карабинами. Видно, форму для «господ полицейских» еще не подвезли. В отблесках лунного света белели повязки на рукавах. Группа протопала к калитке, по сторонам никто не смотрел.
– Пошли… – выдохнул Глеб.
Разведчики перекатились через дорогу, поползли по траве. От леса, что чернел за дорогой, их отделяли лишь развесистое дерево, напомнившее почему-то баобаб с детской картинки, и небольшой стог сена на открытом участке.
– Василий, здесь большевики! – надрывно закричал Силантий, вываливаясь на крыльцо. – Их трое, Красная Армия! Они где-то здесь, сбежали, когда вы подъехали! Осторожно, они вооружены! Спрашивали дорогу на Ратниково!
От крапивы и злости загорелись щеки. Глеб по-пластунски пополз к развесистому дереву. Долго же еще ползти. На открытой местности их перебьют как куропаток. А где блуждают люди Климова – черт знает! Вот так и теряет разведка лучших бойцов – потому что башка не думает и все настроено на русский авось!
Забегал народ на другой стороне дороги. Загорланил офицер в приказном тоне. Заматерились полицаи, не зная, как себя вести в этой ситуации. Несколько человек побежали во двор, рассыпались на открытом пространстве. Другие кинулись обратно на дорогу.
