– Так и знала, что принять тебя было плохой идеей. Соревнования едва начались, а ты уже создаешь проблемы.
Кира пожала плечами, все еще улыбаясь. Чем хорошо быть источником проблем – не тебе их решать.
– Ты не можешь уйти.
– Уже ухожу, – сказала Кира.
Она повернулась с намерением больше не останавливаться, и пошла по коридору.
– Стой! – кричала Тассия. – Кира, стой! Твое поведение эгоистичное!
Кира не обращала внимания. Уже сосредоточилась на изучении обстоятельств, в которых оказалась. Почти решилась коснуться стены, ощутить ее шероховатую и наверняка холодную поверхность. Но замерла с занесенной рукой, когда услышала:
– Особое условие как-то связано со взаимодействием с соперниками! Говорю тебе, чтобы ты сразу не продула, раз уж ты не собираешься с нами проходить.
Несколько секунд было тихо. Ни шума ветра, ни шагов, ни сдавленных голосов – только напряженная тишина. А потом шаркнули подошвы – это Кира двинулась дальше.
– Я знаю, – сказала она, не разворачиваясь.
И бросилась за ближайший поворот.
Вслед ей ринулись крики и ругань, которые быстро стихли. Кира не поняла – это потому, что она зашла за поворот, или потому что ее коллеги отчаялись до нее достучаться. Скорее второе. Потому что, прислушавшись, Кира услышала топот их ног. Они пошли в противоположном направлении.
Оказавшись в этих стенах совершенно одной, Кира снова почувствовала тревогу. Но тут же прогнала ее. Все-таки в одиночестве лучше думается… Да и вообще, в одиночестве абсолютно все делается лучше.
Кира шла медленно – осматривалась и прислушивалась. Она даже осмелилась коснуться стен, и те оказались… никакими. Просто камень, который и камнем не ощущался. Немного фактурный, но ни теплый, ни холодный. Никакой.
Минув несколько поворотов, Кира решила чуть сдать назад. Отчего-то ей показалось, что на предыдущей развилке нужно было повернуть не вправо, а влево. Только вот прошагав назад, она поняла, что понятия не имеет, откуда пришла. Одинаковые стены, одинаковых коридоров сливались в одинаковую картинку. Нет, Кира не заблудилась.
С самого начала она догадалась, что попала в лабиринт.
Поэтому шагала, держась правой стороны. Поворот, еще один, и еще… Ничего не происходило. От этого тревога росла. Уж лучше бы Кира слышала, как за ней гонятся, или видела соперников. Было бы интереснее. К тому же, когда занимаешься делом, не остается времени на мысли о том, как тебе страшно.
Кира брела, касаясь ладонью стены. Думала о том, что завтракать стоило не так плотно, что на следующей неделе занятие по взаимодействию, к сожалению, с Ором, что в воскресенье она все-таки выспится, что гораздо веселее было бы сейчас висеть где-нибудь с Кисой, что очень хотелось спать, ведь эта теплая стена напоминала матрас, пусть и очень жесткий каменный матрас…
Тут Кира замерла. Что-то было не так – что-то изменилось. Значит, под вопросом ее безопасность. Она замерла и прислушалась.
Откуда-то слышались шаги. Кира прижалась к стене всем телом, боясь выглянуть за поворот. Зрение. Взаимодействие с противником. Уже можно было вывести особое условие. Но Кира пока не смела на него полагаться, потому что еще не проверила его.
Вслушиваясь, Кира поняла, что ее так напрягало. Стена. Чем дольше Кира к ней прижималась, тем горячее она становилась. И дело явно было не в тепле ее тела. Вместе с тем, что Кира слышала шаги, нагревание стены значило лишь одно – приближается кто-то очень теплый. Даже горячий.
