Дорога, по которой мы поднимались, постепенно заворачивала влево и вскоре сменилась подъездной дорожкой, засыпанной гравием, который захрустел у нас под ногами. А еще вокруг со всех сторон торчали сосны – высокие черные тени в ночной темноте.
– Холодно, – пожаловалась Надия.
Элси, пользуясь тем, что в темноте никто из преподавателей ее не увидит, ущипнула Надию за руку и зло прошипела:
– Хватит ныть, плакса.
Я мрачно взглянула на Элси. Вот ведь дрянь какая! Чемпионка мира по гадостям!
Подъездная дорожка неожиданно вывела нас в какое-то подобие внутреннего дворика, на левом краю которого стоял сам отель с зажженной над его крыльцом лампой. Рядом с отелем стояли несколько припаркованных автомобилей. А на правом краю дворика виднелось приземистое, обнесенное низенькой оградой строение, из которого до нас донеслось приглушенное лошадиное ржание. Услышав его, Роза счастливо улыбнулась.
Мы остановились перед крыльцом отеля.
– Ну, вот мы и на месте! – воскликнула миссис Найт, широко раскидывая руки в стороны.
«Только не снова про наш коллективный дух и славу Руквудской школы!» – взмолилась я, мысленно обращаясь к нашей директрисе. Я умирала от голода, не говоря уж о том, что промерзла до костей и устала как собака. Сейчас мне хотелось только одного – войти внутрь, чтобы погреться, перекусить и завалиться спать.
Насчет пафосной речи нам повезло. Если директриса и намеревалась ее толкнуть, у нее ничего не вышло, потому что мисс Боулер гренадерскими шагами протопала по крыльцу и толкнула входную дверь, которая заскрипела так громко и протяжно, словно ее не открывали уже лет двадцать. Но я-то знала, что такого ну никак не может быть. Значит, просто давно не смазывали петли.
Войдя внутрь, мы оказались в просторном холле, у правой стены которого приютилась стойка портье. На ней стоял колокольчик и старомодная зажженная керосиновая лампа, а больше ничего. М-да, стало быть, электричество до этих мест еще не добралось.
Мы столпились посреди холла, побросав свои чемоданы и сумки на застланный красным плюшевым ковром пол, а мисс Боулер подошла к стойке и три раза хлопнула своей мощной ладонью по колокольчику. После этого нам пришлось ждать еще не меньше минуты, а потом в стене позади стойки открылась дверь, и из нее к нам вышел мужчина.
Был он, можно сказать, старенький, с сильно поседевшими волосами и сгорбленной спиной, однако двигался довольно проворно и уверенно. На носу у него поблескивали очки в тонкой золотой оправе. Старичок был в смокинге и лакированных туфлях и, судя по всему, чувствовал себя в этом наряде очень неуютно.
– Мм? – это было все, что он произнес.
– Мы приехали из Руквудской школы, – сказала миссис Найт, подходя к старичку со своей папкой в руке. – В вашем отеле для нас должны быть забронированы номера.
Старичок посмотрел на нашу директрису с таким удивлением, будто она попросила его почистить ей туфли.
– Время довольно позднее, мадам, – сказал он.
– Но когда я подавала заявку, то объяснила, что… – начала миссис Найт, но мисс Боулер не дала ей закончить.
– Какое это имеет значение, позднее сейчас время или нет! – пароходным гудком прогудела она. – Мы приехали, и теперь поселите нас, вот и все!
– Но это все так необычно, так неожиданно, – забормотал старичок, вытаскивая из выдвижного ящика огромную амбарную книгу. – Второй раз за одну только ночь! Постояльцы почему-то считают, что им можно появляться когда им заблагорассудится и… – Он бормотал все тише и все невнятнее, поэтому я перестала его слушать. Наверное, правильно сделала, чтобы лишний раз не раздражаться.
