Пропажи начались давно – и далеко не все следы ему удавалось распутать. Три года назад удалось выйти на след преступников, похитивших двух маленьких виверн, и даже спасти малышей. Глава преступного клана рассказал все, что знал, – и получалось, что следы того, кто заказывает похищение волшебных существ, обрываются именно в столице.
Выжав все, что мог, из преступников, Миль-Авентис наложил было на них заклятие доброты. Но, как всегда, причинение добра имело побочный эффект: во время произнесения заклинания проснулась память об одной из прошлых жизней между вековыми снами, и он нечаянно превратил бандитов в детей. Забавно тогда вышло, да и на пользу сработало. Что ни говори – дети самые добрые существа на свете.
(Об этих событиях можно прочитать в повести «Отец на стажировке»).
Миль-Авентис перешерстил всю столицу сверху донизу, надеясь ощутить средоточие магической силы, которая всегда сопровождала волшебные существа, – но не ощутил ее. Он под личиной познакомился со всеми местными криминальными группировками и мог бы уже каждую сдать в тайную канцелярию – если бы его об этом попросили, конечно, – но никаких сведений о заказчике не нашел. Он предупредил каждую стаю, каждое поселение, что нужно быть осторожнее и сразу сообщать ему – но каждый раз информация приходила слишком поздно и на след преступника напасть не удавалось.
Он даже прошел все катакомбы под городом, рассчитывая, что существ прячут там. Нашел много сажи и засохшей слизи от уничтоженной нежити, следы от огнеметов и боевых заклинаний, кучи мусора (и куда только мэр смотрит, тут не только нежить заведется). Дракон, глядя на следы былой битвы, как наяву видел разыгравшееся сражение, даже пару раз улыбнулся: хорошо тут погуляли потомки его учеников, Горни-Вудхаусы, нынче преподающие в его академии. Но никаких следов волшебных зверей он не нашел.
(Об этих событиях можно прочитать в романе «Беги, а то заколдую!»)
Миль-Авентис раз за разом просматривал записи, карту, на которой отмечал пропавших существ, их список – всех по паре: маленькие фениксы, пегасята, горгулята и саламандры, ледяные волки и так далее… создавалось ощущение, что неведомый злодей задался целью собрать все виды волшебных созданий.
– Но зачем? Для чего? – в который раз произнес дракон вслух. И снова не нашел ответа.
Иногда Миль-Авентису казалось, что мелькает на краешке сознания какая-то мысль, какое-то воспоминание из позапрошлой жизни о том, что когда-то уже были подобные похищения, но, как он ни бился, не смог его ухватить. Или ему чудилось, что он встречал, видел что-то похожее, – но память не давалась, рассеивалась дымкой, оставляя после себя легкий привкус досады.
К сожалению, долгая жизнь имеет и свои минусы, и один из них то, что из-за огромного объема информации часть знаний затирается, часть накладывается друг на друга с очень неожиданным эффектом.
Временами дракон думал, что дело пропажи вальшеров, а также еще одно, связанное с тем, что он узнал на другом краю света о драконах, – то немногое, что удерживает его на краю бесконечной скуки и неизбежного векового сна. Ну и должность ректора, которую ему так удачно подсунула королева, иногда развлекала. Как сегодня, например.
Так ничего и не добившись, он сунул бумаги в стол и задумался, что делать дальше. Лететь домой или поспать здесь, на диване?
Сюда он рванул, как только заклинание-сторож сообщило ему, что в кабинет кто-то проник, – защитный амулет целительницы отключил все, кроме сигнальной нити, выведенной за окно и реагирующей на движение. И это было очень кстати – похоже, настой, который он принимал каждый вечер, выдохся, или дозу нужно было увеличивать, потому что под утро он стал ощущать, как уходит в вековой сон.
