— Поверенный уже прибыл? — завязывая шейный платок-удавку, поинтересовался он.
— Точно так, ваше сиятельство.
Спир замер напротив него. Руки по швам, лицо безо всякого выражения — солдат солдатом!
— Давно ждет?
Хотя и так понятно: давно. Рудольф успел взглянуть на часы — начало пятого.
— Подайте ему чего-нибудь горячительного, шерри, например, извинитесь. Скажите, я уже иду. Он в гостиной?
— Нет, в кабинете покойного графа. Простите, в вашем кабинете, ваше сиятельство.
Высокий голос спира резал слух. Или это еще не выветрилось действие неведомой плесени-гриба? Бред, конечно, никто в дрова ничего не подмешивал. Да и как, специально вырастил ядовитую породу? И уж тем более мать, при всей нелюбви к покойному мужу, не пошла бы на убийство. Она слишком правильная, гордая, терпела бы, но не замарала рук.
— Хорошо, ступай!
Рудольф взмахом руки отпустил слугу, прошел в ванную комнату и бегло оценил свой внешний вид: бледный, но уже без прежних кругов под глазами. Все же сон — лучший целитель.
***
Нейл Шафрон не спеша, как и полагалось человеку его солидного возраста, поднялся с кресла. Кожаный портфель с бумагами остался лежать на столе — коричневое пятно на темно-синем сукне.
Прежде Рудольф бывал в отцовском кабинете всего пару раз: в первый, когда отец отдал его в колледж, и во второй, когда заезжал попрощаться перед заграничным турне. Помнится, Фердинанд тогда ворчал: «Хватит с тебя образования, пора послужить родине!» Откуда ж ему было знать, что именно этим Рудольф и занимался последние пять лет. Для всех он баловень судьбы, получил королевскую стипендию и отправился перенимать знания лучших человеческих университетов. Рудольф действительно числился вольнослушателем в нескольких, изредка посещал лекции, но самые важные дела вел на балах, за карточным столом и в постели. И ведь никто ничего не заподозрил! Рудольф был вхож даже в дом браунвергского канцлера.
Стряхнув с себя воспоминания, словно прошлогодний снег, Рудольф протянул Нейлу руку:
— Рад видеть вас в добром здравии, исл Шафрон!
— Я тоже, я тоже, палаэр Рудольф. Жаль, что при таких обстоятельствах!
Поверенный с сожалением покачал головой и пожевал губы. Несмотря на возраст, рукопожатие его было твердым.
— Полагаю, — он кивнул на свой кожаный портфель, — мы быстро закончим. Дела вашего покойного отца были в порядке
— От чего он умер?
— Сердечный приступ. Старость, знаете ли, не радость, успеваешь обзавестись целой россыпью болезней. Меня, к примеру, все чаще подводит спина.
Рудольф в сомнении покачал головой. Спина Нейла была идеально прямой и явно здоровой.
— Кто обнаружил тело? Где?
Он хотел разом покончить с сомнениями, иначе она станут терзать его, словно червь яблоко.
Поверенный задумался, почесал покрытый редкой бородкой подбородок.
— Дворецкий, вроде бы. Милорд не спустился к завтраку.
— Так он умер ночью?
— Во сне.
— Один?
— Этого я не могу знать, палаэр, — развел руками Нейл. — Я всего лишь поверенный, а не исповедник.
— Моя мать была здесь?
Рудольф стиснул кулаки и с облегчением расслабил мышцы, услышав ответ:
— Ваша матушка вот уже много лет безвыездно живет в Зюдхофе, так что нет. Она прибыла порталом к полудню, я и мэтр Одуш встретили ее — сами понимаете…
— И как она… Как она отреагировала?
— Сдержанно. — Поверенный подозрительно глянул на него. — Милорд хочет услышать что-то конкретное? К чему ваши вопросы?
