Огонь со мной - страница 20

– Брат? Ты сказала «брат»?

Выражение лица Маркуса мгновенно изменилось, и он, сделав шаг ко мне, буквально навис надо мной.

– Был, у меня был брат, вы его убили, он был со мной.

Не было смысла врать, ведь они сказали, что убили всех, значит, и Ремиса.

Маркус выпрямился и зашагал по комнате от меня к окну, от окна ко мне. Так он изображал тигра в клетке еще примерно минуту, а потом остановился посередине комнаты и вновь уставился на меня.

– Хм, мы его не убили, если ты говоришь о втором маге, что был там вместе с тобой.

– Мы не маги! – Практически выкрикнула я.

Вместе с этим криком во мне затеплилась надежда. Я готова поверить в то, что я черт рогатый, лишь бы брат был жив, и последние слова Маркуса я начала впитывать в свое сердце, чтобы немного успокоить боль.

Он говорит, что не убивал мага, я не маг, могу быть в этом уверена, но готова поверить даже мерзкому магу, что он не убивал брата. Я готова ему верить, и мне отчаянно хочется верить ему прямо сейчас.

– Да, да, вы не маги. Интересно. Мы не знали, что вы еще и брат с сестрой. Я должен сообщить об этом. Но признайся сама себе: там, на поляне, разве ты ничего не ощущала? Не ощущала приближение силы? Маги могут чувствовать друг друга, это похоже на вибрацию. Разве ты никогда ничего подобного не чувствовала? Так узнавать о силе магов могут только сами маги. Именно так мы и нашли вас и вышли на ту поляну. Только вот ловушки чародеев мы не ожидали.

И пока он тянулся ко мне, чтобы снять цепи, его слова о вибрации пробудили во мне ту же вибрацию, только ощутила я ее не физически, а эмоционально. Ведь я же чувствовала ее, эту самую проклятую вибрацию!

Маркус подошел ко мне и нежно, надо признать, взял мои руки в свои. Когда все крепления были убраны и цепь спала с меня, оказавшись в руках Маркуса, он не ушел сразу, а какое-то время с цепями в руках смотрел на меня изучающе. Наверное, сомневался в правильности своих действий. Но вскоре очень тихо произнес:

– Вот, – он вложил цепь мне в ладони, – ты все поймешь сама, Алика. А, и еще…

И тут его рука потянулась к моей шее, он ухватился за цепочку, на которой висел мамин медальон. Это была единственная вещь, оставшаяся от родителей. Медальон, который незадолго до своей смерти мама подарила мне и точно такой же Ремису, попросив никогда их не снимать. Когда маг попытался сдернуть его с моей шеи, я стала сопротивляться, но Маркус оказался проворнее, и цепочка с медальоном очутилась в его руках.

– Отдай! – Потребовала я.

– Что, эту дрянь тебя чародеи заставили носить?

Я ожидала злости в его словах, ведь я с ним, хоть и безуспешно, но боролась. Однако в его словах была слышна, скорее, боль.

– Нет, это мне подарила мама, очень давно! Отдай, Маркус, пожалуйста!

– Твоя мать жива?

– Нет! Ее и отца убили, когда мы с братом были еще детьми.

– И этот медальон тебе дала мама, которую, как ты думаешь, убили… маги?

Что его так удивляет? Не могу понять его зацикленности на этом вопросе.

– Да.

Маркус, рассматривая медальон, продолжил:

– С чего бы ей это делать?

Он перевел взгляд с медальона на меня, и в его глазах я вновь увидела странную боль.

– Хотя, если ты была маленькая, а вы пряталась, тогда это объяснимо.

– Откуда ты зна…

– Твоя мать сдерживала ваши силы, чтобы вы по незнанию не выдали ваше месторасположение чародеям, вот почему она надела этот серебряный медальон на тебя!

Он говорил совершенный, просто немыслимый бред! Тогда почему от его слов все струны моей души натянулись и готовы порваться? Маркус жестокий, но почему его глаза излучают страдание, когда он смотрит на медальон?