Огонь в янтаре - страница 4

– Крезовы вэринги! – прокатился по залу единый вдох, и тотчас жаждущие потасовки полукровки тихой сапой вернулись за стол к главарю. Потерял интерес к скальду и пахнущий рыбой громила. Разведя руками, будто он к происходящему дела не имеет, выродок отступил, освобождая проход новым гостям.

Предводитель вэрингов подошел к хлопающей огромными глазищами Рёне и забрал из ее рук сковороду:

– Негоже девице такую тяжесть таскать: и самой убиться можно и кого пришибить ненароком. Ну что, найдется для нас ночлег и харчи?

– Найдется, – женщина взяла себя в руки, успокоено выдохнула и добавила с радушной улыбкой:

– Добро пожаловать в «Драконье брюшко», ярл Тур!

*

Первым на сцену выходит Дир – главарь банды полукровок – существ, рожденных от связи людей с навиями и злыднями.

Небольшое отступление – навии и злыдни – порождения потустороннего мира. Давным-давно до битвы Пепла и Злата драконы их сдерживали вдали от людей, но на момент событий книги поганцы осмелели. В некоторых отдаленных поселениях их потомки живут бок о бок с обычным людом. Но в столице Вельрики – Бабийхолме – полукровки редкость.

Своих родителей Дир не знает. Многие в шайке почитают его как двоедушного, т.е. обладающего душой человека и дракона. На деле же, душа у главаря одна и драконов среди его предков не значится. Пятьдесят лет назад одна деревенская дуреха заплутала в чаще. Сама ли она не смогла найти дорогу до родного стада, или кто ей в том помог, да только вместо проторенной тропы привели ее ноги к топкой трясине. Тот, кто жил в топи на жизнь девки не позарился, зато оценил длинные ноги, да крепкий зад. Тешился он с ней с новолуния до тонкого стареющего серпа, а затем отпустил. Опозоренная понесла, а спустя девять месяцев принесла нежеланное дитя все в ту же чащу и оставила на верную смерть. Но, видать, другое было на роду Дировом написано – то ли шиши за своего его приняли, то ли Леший родню признал, только малец выжил. Постепенно обрел товарищей средь таких же как он – отвергнутых людьми, живущих на границе миров.

– Веселые песни знаешь? Моим парням не помешает взбодриться, а то скисли, что брага в захудалом трактире, – Тур приглашающе похлопал по скамье рядом, усаживая рунопевца. Скальд охотно подсел к вэрингам, чувствуя, что обязан им спасением чести, а, может, и жизни.

– Как на голом Твердыше, сидит вэринг в нагише, – отстраненное лицо певца озарилось детским озорством. Люди ярла заулыбались, поддерживая хлопками и постукиваниями похабную побасенку о молодом воине, возжелавшем горячую дракониху, которая заманила его на остров посреди Фьорда и бросила там без оружия и одежды.

Раззадоренный музыкой и хмельной медовухой самый младший из вэрингов, еще безусый юнец, обнял рунопевца за плечи и зашептал так, что услышали все в зале:

– Слышь, а ты кто – девка или паря?

Скальд заметно напрягся, сгорбился, пряча бледное лицо за прядями длинных волос. Ярл грозно глянул на охмелевшего юнца:

– Отцепись, Мошка* (это имя, если что)! – а когда молодой вэринг удрученно отсел, Тур заговорщицки подмигнул ему:

– Разведку в лоб не ведут. Учись, как надо!

– Поведай певец нам свое имя. До того звонки струны под твоими пальцами и легки слова, слетающие с губ, что вся Вельрика должна знать о таком таланте.

Серые глаза с признательностью взглянули сквозь завесу волос, однако называться рунопевец не торопился. Задумчиво коснулся струн, заставляя кантеле мелодично всхлипнуть, а затем, когда эхо мелодии растворилось в потолочной темноте, бледные губы дрогнули: