– Вкусно! Не ожидал, что ты настолько вкусно готовишь, Василиса!
Она просияла от комплимента и вскочила со стула, будто забыла что-то подать. Да, так и есть: принесла ещё маленькую тарелочку паштета и биточки с зелёным горошком.
– Приятного аппетита! – радушно сказала девчонка, не скрывая своего восторга.
Пряча улыбку, Марк удивлённо поднял бровь и уточнил:
– Неужели ты всё это из одной курицы сварганила?
– Ага. У меня ещё фарш лежит в холодильнике – на котлеты, – гордо заявила Васька. – Завтра пожарю… свеженькие…
И от детского самодовольства, зазвеневшего в её голосе, ему нестерпимо захотелось хохотать, баловаться, прям как в детстве, фиглярствовать, как в студенческом капустнике.
Он, паясничая, поклонился.
– Спасибо. Всё было очень вкусно! – поблагодарив, поцеловал ей руку, но в следующий миг не удержался и перевернул кверху её ладонь, надолго припав губами к бьющемуся пульсу. Он услышал, как часто, болезненно бьется её сердце, и решил, что не стоит дальше формировать события, отпустил тонкое запястье. – Бери свои конфеты, Василиса! Идём смотреть телевизор!
Марк, иногда поглядывая на неё, смотрел новостную программу, потом ему захотелось освежить в памяти фильм. Васька же, уютно свернувшись, как котёнок, в кресле, быстро, запоем читала какую-то книгу. Он заинтересованно наблюдал за ней, но не тревожил, а в десять вечера всё-таки встал, перевернул в её руках увесистый том и посмотрел на обложку. Нарисованный Андрей в танце нежно прижимал к себе такую же нарисованную Наташу Ростову. «Война и мир», в общем. Ещё одна книжка для восторженных девочек.
– Завтра суббота, – оторвав взгляд от обложки и переведя его на девушку, констатировал Марк. – Я приеду в час – и мы поедем по магазинам. А сейчас иди спать.
– Ещё полчасика... – будто маленькая девочка, заканючила Васька, в молебном жесте сложив свои ладошки вместе.
– Нет! – он поднял её с кресла, поставил на ноги, зачем-то поцеловал в висок и, забрав книгу, с наигранной грубостью вытолкнул в коридор. – Спать!
5. Глава 5
Кажется, впервые в жизни у него бессонница.
Марк пристально смотрел в потолок красными глазами, удивляясь, что всегда крепкий сон убегает прочь. В голове бесперебойно крутились мысли о заводе, различные химические формулы, какие-то неясные воспоминания, и он уже почти уснул, уставший от преследующей его кутерьмы, как вдруг вздрогнул, широко открыл глаза.
«А если у неё будет ребёнок? – молотком в висок ударила эта мысль, и одномоментно что-то сладко заныло внутри. Он почувствовал вкус её губ, но тотчас отдёрнул себя, с тоской подумав: – Она ещё сама ребёнок, а я подлинная скотина... Только если у неё будет ребёнок… мой ребёнок…
Чёрт побери, никакого покоя! Марк встал, прошёл в кухню, налил себе рюмку коньяка, чтобы усмирить нервы и шальные идеи. Дверь её комнаты, приоткрытая ветром из окна, поскрипывала – он хотел захлопнуть, но зачем-то, наоборот, открыл деревянное полотно, да так и застыл, глядя на разметавшуюся во сне Ваську. Светлые волосы рассыпаны по подушке, руки под головой приподняли упругую грудь, короткая пижамная кофточка задралась, открывая чуть впалый живот и узкую талию.
Чувствуя, как во рту пересохло, Марк приказал себе остановиться. Это было так сладко – просто стоять и смотреть на прекрасную девчонку, любоваться её идеальными нежными формами. Он уже почти пересилил себя и решил всё же закрыть дверь комнаты, но Васька повернулась набок и, содрогнувшись, поджала к себе колени: из открытой форточки дул холодный ветерок, прохладой накрывая полураздетое молодое тело.
