Ограбление Медичи - страница 8

Ее внимание привлекло движение за спиной писающего охранника на крыше особняка Пацци. Сарра потянулась к поясному набору – собственноручно сделанному приспособлению, напоминавшему складной нож. Но когда она щелчком раскрыла его, вместо лезвия, словно веер, раскинулся набор разнообразных инструментов жестянщика, прикрепленных к дубовым ручкам. Сарра выбрала крошечную отвертку и, сложив остальные инструменты обратно в рукоять, принялась крутить крошечные латунные циферблаты на оптическом прицеле арбалета. Где-то внутри прицела задвигались шестеренки и рычаги, и изображение в прицеле стало приближаться и проясняться. Теперь Сарра могла различить фигуру в черном, выползавшую на крышу. Судя по всему, это был мужчина, возможно, слишком пузатый для такого подъема, он, сутулясь, пошатывался, ловя воздух ртом.

– Витторио на месте, – едва слышно пробормотала она.

– Видишь! – радостно воскликнул Альберто. – Я же говорил, он справится!

Она не сводила глаз с неуклюжей фигуры в черном одеянии на противоположной стороне. Глядя, как неловко Витторио раскачивается из стороны в сторону, Сарра нахмурилась.

– Он что, пьян?

– Витторио всегда выпивает пинту-другую перед работой, – сказал Альберто. – Это его успокаивает.

И теперь Сарре стало понятно, почему Витторио был единственным человеком на ее памяти, соглашавшимся и дальше работать с Альберто. Поправив арбалет, Сарра наблюдала через прицел, как расплывалась перед глазами стена особняка Пацци из белого кирпича.

– Ты уже нашла его? – спросил Альберто. Его голос, как всегда, звучал излишне громко.

– Терпение, мастер Спинелли, – пробормотала Сарра, гордясь тем, что сумела не выдать раздражения, переполнявшего ее. Годы лжи в лицо брату стали для нее школой, позволившей научиться скрывать чувства под маской невозмутимости, а хамство Альберто Спинелли не шло ни в какое сравнение с грубоватой проницательностью Пьетро Непи. Арбалетный прицел жужжал и щелкал, когда она крутила циферблаты, превращая размытое месиво из светлых и темных оттенков в…

Вот.

Изображение прояснилось, стало четким и ярким, и обеденный зал первого этажа Палаццо Пацци предстал перед ней как на ладони. Сквозь витражные окна Сарра видела тяжелый дубовый стол, мягкие стулья с высокими спинками, несколько мраморных бюстов…

И, конечно же, массивную люстру, свисавшую с потолка.

Это впечатлило даже такого человека, как Сарра, которой не раз приходилось сталкиваться с удивительными вещами. Ветви из кованого железа сжимали три белые свечи из пчелиного воска. Кристаллы струились каплями из каждого витка железа, ловя и преломляя тусклый свет с улицы. Он ослеплял, даже когда свечи не были зажжены. Сарра могла только представить, насколько ярким он должен быть в мерцании пылающих свечей.

Печально. Надо было привязать его к потолку чем-то более прочным, чем веревка.

– Готово, – сказала она, разглядев плетеную веревку. – Витторио должен начать через три… два…

– Кого грабим?

Мир накренился. И вот…

Сарре снова было девять. Ей было девять, и она хотела казаться старше, но ее плечи едва доставали до липкого стола в таверне. Маттео Непи, ссутулившийся над нетронутой пивной кружкой, был средоточием тепла и надежности, и Сарра прислонилась к отцу, пытаясь впитать в себя часть его тайной грусти.