В дверь кто-то стучал, громко и упорно.
Так стучать мог только один человек, и Саша точно знала, кто он.
– Чего, тарабанишь? – Шевчук погладила Гаврика по мягкой шкурке. – Есть же звонок.
– Неинтересно – в звонок. – Марьяна с разбегу прыгнула на диван и хлопнула по клетчатому пледу ладонью. – Задохлик, иди сюда, добренькая тётя Марьяна принесла тебе угощенье.
– Я его только что покормила. – пыталась протестовать Саша, которой стало неудобно от того, что подруга, мало того, что постирала её собственную юбку, так еще и кота собирается угощать.
– Ха! – пренебрежительно хмыкнула Марьяна, имея в виду ливерную колбасу, и завлекательно зашуршала бумагой.
Задохлик, точнее – Гаврик, недоверчиво принюхался, но в воздухе витало нечто, манящее его куда больше ливерной колбасы и кот, сменив гнев на милость, потерся головой о круглые колени Марьяны.
– Предатель! – ласково пожурила любимца Саша. – Переметчик. Продался за пакетик «Вискаса»!
– Путь к сердцу мужчины, пусть даже и кота, пусть даже и такого дохлого, как твой доходяга, лежит через его желудок. – важно изрекла прописную истину Марьяна. – И не за какой-то там «Вискас», а за свежий, наивкуснейший рыбный продукт! Брат, на речке, мелочи всякой наловил – пояснила девушка, вытряхивая в раковину серебристую рыбку, с красными плавниками. – Мать, окуня мелкого, чистить отказывается наотрез, так что, твоему питомцу жутко повезло! «Сиамцы» как, рыбу уважают?
– Спрашиваешь! – хмыкнула Сашенька. – Сама посмотри!
Утробно рыча, вздыбив шерстку на затылке, Гаврик жадно пожирал дареную рыбу, воинственно сверкая голубыми глазами и топорща усы.
– Тобой, Сашка, представляешь, сам Смолкин интересовался! – Марьяна распушила волосы, легким движением руки. Она уродилась натуральной брюнеткой, белокожей и пышногрудой, чем немало гордилась. Да, не блондинка, зато всё своё, природное, натуральное – и бюст, и губы, и шевелюра. – Татьяна Ивановна приходила, рассказывала, а новенька из «продуктов», бегала вся заплаканная. Что у вас там стряслось такого замечательного, от чего персонал торгового центра теперь шушукается по углам, обсуждая поведение шефа?
Саша коротко обрисовала весь несчастный случай, жертвой которого стала ее единственная приличная юбка.
Марьяна насмешливо хмыкнула:
– А, то.. Ты могла скандал учинить, иск вкатить магазину. Оно им надо, счастье такое сомнительное? Штраф, огласка, то, да сё.. Моральный ущерб.. Захотела бы, поимела с них хорошие бабки, машинку бы купила, «автомат», а, то, по твоей развалюхе давно помойка плачет!
Старенькая «Ока», неведомо какого года выпуска, работала, как хотела и когда хотела, желания стиральной машинки и ее хозяйки совпадали очень редко, но насмешка вывела Сашу из себя.
– Не всем везет, как некоторым! – светлые глаза девушки опасно вспыхнули. – Обойдемся и без предметов роскоши!
– Смени работу! – Марьяна слегка ущипнула Сашу за локоть. – Хочешь, я поговорю с Татьяной Ивановной?
– У меня не получится! – отмахнулась Саша. – К тому же, на фабрике, не так уж и плохо!
– Не плохо? – взъерепенилась подруга. – Платят гроши. Капиталисты проклятые! Превратили доходный бизнес в помойку! У тебя даже «ДВД» нет.. И, интернета! И сотового – нет! Живешь, как в каменном веке!
– Телевизор есть и хватит. – Саша поставила чайник и вытащила из шкафа заварку. – Вон, Антоновым сиделка нужна, за бабушкой присматривать. Заплатить обещают хорошо!
