На стол лег давешний нож.
- Свечи найдутся?
- Найдут, - пообещал Димитрий. – Радовецкие…
- Вымерли еще задолго до смуты. Кажется, младший их отрекся от рода, сказав, что не собирается становиться чудовищем. Честно говоря, не знаю, получилось у него или нет.
Он взял кружку и, полоснув руку, позволил крови течь.
А ведь красная.
Обыкновенная с виду. Густая, тягучая, и ничего-то в ней не ощущается ни древнего, ни загадочного. Кровь как кровь.
- Понадобится изрядно… а вы велите, чтобы свечи принесли и непременно восковые.
Димитрий отдал распоряжения.
Будут восковые.
И какие нужно, такие и будут. Главное, понять, коим боком эта девица к Стрежницкому, и чем это Богдашка так заговорщикам насолил, что все извести пытаются.
- А касаемо царевен… да, папенька не особо скрывал своих намерений. Полагаю, в том и состояла его ошибка. Многим во Временном правительстве пришлись не по нраву его планы. К тому времени отец набрал достаточно влияния и войск, чтобы рассчитывать на удачу. С ним сложно было бы сладить.
- В отличие от царского семейства…
Святозар перехватил запястье тряпицей.
- Мне… неприятно осознавать, тем паче, полагаю, мое нынешнее признание не останется лишь в этих стенах…
Димитрий чуть наклонил голову.
- Я слышал, что Его императорское Величество проявили редкостное упрямство, преследуя всех, кто был так или иначе виновен в гибели его братьев… и прочих членов семьи. И потому мне не стоит рассчитывать на милосердие. Но с другой стороны, на моих руках и без того крови хватит не на одну смертную казнь…
Он отодвинул циновку, топнул, будто проверяя крепость пола, и, опустившись на четвереньки, вычертил первый символ.
- Мне случилось побывать там. Меня отправил отец с предложением, не сомневаясь, что оно будет принято. Как же… бывший император должен был осознавать, в сколь неоднозначном положении оказался. И отец предлагал выход, который устроит, как ему казалось, всех. Он женится на старшей дочери. Нам с братом тоже достается по невесте. Новая династия не имеет права рисковать, так он выразился. Взамен он обещал Его императорскому Высочеству спокойную и тихую жизнь, достойную того положения… безопасность. Возможность уехать, если он сочтет нужным. Или остаться, но под защитой нового императора.
Кровавые знаки ложились на пол ровно. И лишь Святозар время от времени останавливался, чтобы размяться. Смуглые пальцы его отчетливо подрагивали, и он сжимал и разжимал их, восстанавливая кровообращение.
- И что вам ответили?
- Разговор прошел… не самым лучшим образом. Его императорское Величество пришли в ярость и… пожалуй, я впервые ощутил, что такое их родовая сила. Это как… не знаю… на той проклятой пустоши, где я на беду свою выжил. Небывалая мощь, готовая стереть меня с лица земли… и да, я испугался. Я был живым человеком, более того, человеком, полагающим, будто будущее принадлежит ему. Я видел его столь явно, что позабыл, что все в руках Господа… я отступил, сказав, что даю на размышление неделю. Мне казалось, что этого времени хватит, чтобы Николай остыл, да и супруга его, как мне показалось, отнеслась к нашему предложению весьма благожелательно. Во всяком случае мой доверенный человек сообщил, что после моего ухода она долго оставалась подле мужа…
…доверенный, стало быть.
Кто?
Хотя… чего гадать. Высочайшее семейство не оставили бы без надзору, и другое дело, что надзор этот был не только со стороны Бужева.
