…детское.
Воспоминания, но явно не те, на которые Димитрий рассчитывает. А потому высвобождается из них, не без труда, само собою, но все же…
Он вновь оказывается в тумане.
- Не понимаю, чего ты хочешь? – сестрицын голос полон скрытой издевки. – Ты еще слишком мала…
- Но тебя же берут!
- Я, в отличие от некоторых, умею себя вести.
- Это ты меня за столом толкнула!
…и компот выплеснулся на скатерть и на новое платье, его испортив. Маменька огорчилась, а отец нахмурился. Вновь будет думать, что вторая дочь у него неудачная, толстая и неуклюжая. Сестрица же щелкает по носу…
…не то.
Прочь.
Туман. Ну же, в нем и вправду легко заблудиться, а с другой стороны, стоит сделать шаг, и вокруг Димитрия встает бурая стена. Это не пламя, но держит она изрядно. И бурые же нити вырастают из его ладоней, уходя куда-то в туман.
Держат.
Дальше!
- …не представляю, что с ней делать… девочка – совершенная дичка…
- Отправлять. Пускай учится, - отец говорит громко, не стесняясь быть подслушанным. – Дар у нее изрядный…
- Но деньги…
- Деньги есть, и ты это знаешь.
Маменька замолкает, а Димитрий сжимает кулачки. Ну же, соглашайся… дар ведь и вправду есть, открылся недавно, изрядно напугав гувернантку, которая вдруг пришла в себя на четвереньках и гавкающей. До чего смешно было…
- Ты хочешь уполовинить Стешенькино приданое?
- Не только Стешенькино, - отец спокоен, он всегда спокоен и порой это спокойствие пугает. – Оно, если помнишь, и Элизе принадлежит…
- Именно. Если разделить на двоих, то крохи выйдут, а ты хочешь их и этого лишить… ладно, Элиза с даром, она в любом случае жениха найдет… но Стешенька… девочка вошла в возраст…
- Она только на год Эли старше.
А в висках бьется гнев.
Снова она.
Снова…
…всегда она и только она… такая хрупкая и изящная. Умная. Вежливая. Ее хвалит гувернантка и наставники восхищаются остротой ума. Она умеет одинаково ловко решать задачи, рисовать на картах и вышивать лентами. А еще музицирует весьма прилично, пишет экспромты и даже пробует себя в скульптуре.
Ее собираются вывозить в Арсинор.
А Димитрию…
…не ему… ей остается смириться. Она ведь всегда смирялась.
Чужая память.
Теперь с нею легче управиться.
- …наймем кого… пусть научит основам, а там пройдем освидетельствование и ограничители поставим, - матушка говорит убежденно. – Притыцкие так сделали…
- И что в том хорошего? – отец ворчит, но согласится. Он всегда и во всем с матушкой согласен, и от этого становится еще обидней. – Лишать девку шанса…
- Какого шанса? – матушка едва ль не визжит, что совсем неприлично. – Одумайся… в этом Университете, если хочешь знать, совершенно невозможные порядки! А Элька не особо умна, не говорю уже о хитрости. Быстренько окрутят, а после бросят. Вот принесет в подоле…
- Авось не принесет.
- Если и нет, то дальше что? Дар у нее есть, но куда с ним… в менталисты коронные? А дальше что? Небось, кому нужна будет жена, способная мозги из головы вытащить…
- Ты преувеличиваешь.
- Я? Это ты… на что ты ее обрекаешь? Служить короне до самой смерти? Ни друзей, ни… тебе ли не знать…
- Успокойся, - примиряюще сказал батюшка. – Небось, и на нее свой охотник сыщется… а если дар и вправду яркий, то есть те, кто не испугаются, но наоборот…
…прочь.
Не то.
Хотя обида ярка. И стало быть, маменька уговорила… конечно… отец обещал подумать, всего-то нужно, что годик потерпеть. Чай, университет не убежит. А пока у Эли будет время подготовиться.
