Пока мы ели, я думала, как сказать, что не смогу остаться, если он не даст мне какую-нибудь работу. Хотя, с чего я взяла, что Андрей вообще предложит мне остаться у него? Но в любом случае, это надо было прояснить.
Закончив, я собрала тарелки и хотела помыть, но он покачал головой, открыл небольшой шкафчик и выставил их на решетчатые полки. Закрыл дверцу – и внутри зашумела вода.
Шкаф сам моет посуду?!
Интересно, а что здесь делают люди?
Показав на свою повозку под навесом, Андрей сначала ткнул пальцем себе в грудь, потом махнул рукой за ворота и тут же сделал обратное движение. Видимо, это означало, что он собирается уехать, но не надолго. Я взяла оставшийся со вчерашнего вечера лист бумаги и нарисовала человечка с метлой. И еще одного – который копает землю лопатой. Показала пальцем на себя.
Андрей рассмеялся, покачал головой и достал из шкафа плетеную корзину. Протянул ее мне и махнул рукой в сторону кустов с теми самыми красными ягодами. А еще изобразил, что ест что-то, закатил глаза к небу и высунул язык.
Ясно. Собирай ягоды. И можешь есть их сколько влезет, пока не лопнешь. Ну что ж, хоть какая-то работа.
Он уехал, и я принялась за дело. Корзинка быстро наполнялась, а в рот мне попадали только самые крупные и красивые ягоды. Пока я не почувствовала чей-то пристальный взгляд.
За оградой стоял довольно противного вида мужчина, который рассматривал меня в упор.
17. 17.
Сама ограда была довольно высокой и сплошной, а вот ворота и дверь рядом с ними – из металлических прутьев. И за ними грузная фигура в таких же, как у Андрея, коротких штанах просматривалась во всех неприглядных подробностях. Интересно, здесь все мужчины летом носят такие? На Андрее они выглядели прекрасно, а вот на незнакомце – нелепо. Тонкая ткань до писка обтягивала жирный, почти женский зад, а спереди на пояс свисало голое брюхо. Довершали картину волосатая грудь, тоже вполне женских размеров, круглое лоснящееся лицо и зачесанные поперек лысины жидкие пряди волос.
Он смотрел жадно, разве что не облизываясь. Подмигнул похотливо и что-то сказал. Я показала на свое ухо и покачала головой: не понимаю. Он продолжал говорить, разглядывая меня с ног до головы. И вдруг я поняла, чего он хочет. Вообще-то, и так было понятно, но я словно увидела это, и меня передернуло от отвращения. То, что он хотел бы со мной сделать. Точнее, что сделала бы с ним я. Мне всегда казалось, что в близости двух любящих друг друга людей не может быть ничего постыдного или запретного. Любящих! Или хотя бы делающих это по взаимному влечению. Но так?!
Желания ежа и кота я чувствовала иначе. Как будто на короткое время стала ими и сама это испытывала. Но желание незнакомца за оградой я именно увидела. Словно смотрела со стороны. И это было еще не все. Он продолжал говорить – уверенный, что я не понимаю. А я вдруг начала понимать. Казалось, его слова были обмотаны непрозрачной пленкой, но она стала слезать – клочьями, лохмотьями, сквозь которые проступил смысл. Видимо, это произошло потому, что слова были связаны с его желанием. Он красочно описывал то, чего хотел.
Меня замутило, и я повернулась, чтобы уйти в дом, но услышала шум. По улице подъехала зеленая повозка Андрея. Он вышел, открыл ворота. Толстяк сказал ему что-то и засмеялся, кивнув в мою сторону. Андрей ответил резко, и тот ушел.
Загнав повозку под навес, он открыл заднюю дверь и достал три сумки из тонкого белого материала, не похожего на ткань. Точно такие же, как та, с женскими вещами. Я взяла у него одну и понесла к дому, держа в другой руке корзину. Поставив сумку на стол, показала Андрею ягоды.
