С трудом поднявшись на ноги, я потер нывший затылок. Как там говориться: если хочешь проснуться, надо себя ущипнуть. Судя по всему, легкое сотрясение не заменяет щипка? В голове шевельнулась неприятная мыслишка: а что, если это не сон? В мире полно нечисти, желающей залезть к охотнику в подсознание и пошалить там. Пора искать выход из этого чудесного коридора. Стоило подумать об этом, как занавесь снова пришла в движение. Предчувствуя новые неприятности, я заглянул внутрь. За стеклом стояла кромешная тьма; как ни вглядывался, мне не удалось разглядеть, что там происходит. Внезапно ярко вспыхнул прожектор. Дернувшись от неожиданности, я чуть вновь не потерял равновесие. Свет выхватил из темноты ровный круг, в центре которого стояла Амаранта. Вампирша смотрела прямо на меня, и от её пристального гипнотического взгляда становилось не по себе. Она словно пыталась проникнуть в мои мысли.
– Ты совершил ошибку, – спокойно констатировала Амаранта.
– И какую же? – спросил я с вызовом, но голос прозвучал как-то уж чересчур визгливо.
– Не надо было этого делать, – как заведенная, твердила Эмми.
Она напоминала куклу, играющую отведенную ей роль. И действительно, присмотревшись, я заметил тонкие веревочки, тянущиеся от конечностей вампирши куда-то вверх. Словно там, за пределами видимости, находился неведомый кукловод.
– Ты ненастоящая! – крикнул я девушке со смешанным чувством ужаса и восторга.
– Ты тоже, – парировала она. Голос Амаранты постепенно угасал и растягивался, точно старинный магнитофон слишком медленно прокручивал кассету. Свет начал меркнуть.
На руку упала тяжелая маслянистая капля. Я запрокинул голову, и в ту же секунду с потолка полилась вода. В коридоре шел дождь. Он принес с собой новые цвета. Все вокруг стало грязно-коричневым, запахло сырой землей и болотом. Ноги утопали в чем-то скользком и противно чавкающем. Посмотрев вниз, увидел, что стою в месиве из земли и воды. Мучаемый дурным предчувствием, я поднял глаза на окно.
На этот раз за стеклом было кладбище. Огромные кресты вздымались в тусклое небо. Там тоже лил дождь. Около одной из могил на коленях стоял человек. Его голова была опушена почти до самой земли. Кажется, плохие погодные условия мало его волновали.
Я прижался к стеклу, желая лучше рассмотреть сгорбленную фигуру. Под моим нажимом окно треснуло и осыпалось мелкими осколками прямо под ноги. Рука провалилась в дыру. В этот самый миг перспектива сменилась, и я увидел могилу, над которой плакал мужчина. Надпись на сером граните гласила: «Дмитрий Викторович Климентьев». К этой секунде я уже не сомневался: мужчина рядом с могилой – мой отец.
Я попытался отступить назад, но ноги застряли. Земля засасывала, как трясина. Очень скоро понял, что тону в собственной могиле. Где-то высоко надо мной виднелось темное небо. Дождь лил с такой силой, словно Бог всерьез задумал повторить всемирный потоп. Пальцы скребли по стенкам могилы в отчаянной попытке выбраться, земля забивалась под ногти и комьями застревала в волосах. Надежда на спасение неукоснительно таяла. Проснуться, надо проснуться. Но столько не тверди это, а толку чуть. Морфей не торопился отпускать меня из своего царства. Если, конечно, он вообще имел отношение к происходящему.
Я разглядел прямо над собой лицо отца и закричал, что было мочи, но он не слышал. Дождевая вода полилась в рот, и я поперхнулся. Рядом с отцом появилась еще одна фигура. Влад положил руку на плечо папы, предлагая ему уйти. Над могилой склонилась Амаранта. Она потянулась к земле. В последний момент я догадался: вампирша собирается закрыть могилу. Я подавал ей знаки, умоляя не делать этого. Но она не обращала на меня внимания. С гулким треском, отозвавшимся вспышкой боли в голове, Амаранта прикрыла могилу плитой.
