Охотники за ФАУ - страница 43
В ледяную воду полезли Гнат и Хома. От холода сводило руки и ноги, а все же ящик они достали. Фриц открыл его, отобрал и побросал им совсем уже размокшие плитки, а остальное снова заколотил. Пожалел гад!
В селе в те дни были только дети да старухи, остальные в лесу прятались. В хатах немцы ночевали, до последнего дня: одни уйдут – другие придут.
А вчера на рассвете жителей полицаи повыгоняли, сказали, село будут жечь.
Ну, они, хлопцы, подались в лес, до своих: так мол и так, рятуйте хаты свои… Отстояли село.
А Гнат и Хомка решили все же разжиться немецким шоколадом: на берегу лихорадочно завершалась погрузка, ящиков всяких полно было.
Незаметно вползли они в прибрежные кусты, облюбовали было два ящика. Но тут на мотоцикле подъехали фрицы, стали грузить эти ящики в коляску.
С одного из них крышка свалилась, – спешили, не закрепили. Только никакого шоколада в том ящике не было. Обманул чертов фриц!
Если б могли только, они бы уж надавали этому фрицу теми самыми железными палками по заду!..
– Какими палками?
– Ну теми, что в ящике лежали.
– А какие они из себя: вот такой длины, вот такой толщины? – спросил Баженов.
– Во-во! – подтвердили ребята.
– А рядом еще – вроде детских железных голов, – припомнил Гнат.
– Не головы, а кастрюли, – поправил Хомка.
– У тебя у самого – кастрюля.
Вдруг мальчишек как ветром сдуло. По обочине лесной дороги шли в маскировочных костюмах наши автоматчики, и ребята с гиканьем помчались им навстречу.
Баженов еще был погружен в глубокое раздумье над рассказом ребят (он сразу же вспомнил трубку, найденную и брошенную им утром), как перед ним вырос старший лейтенант – командир ГПЗ, вслед за разведчиками вошедший в деревню с ротой бойцов, с пулеметами, минометами, пушками. Он сообщил, что комдив Бутейко уже прибыл. Батальон ГПЗ занимает этот участок – он показал на карте.
За лодками прибыли грузовые машины – на них-то и приехали бойцы, саперы, пулеметчики и автоматчики.
Противотанковые пушки везли на прицепе.
Машины остались ждать в лесу восточнее Песчаного. Там же и радиоавтобус.
Баженов вскочил на мотоцикл и помчался в Песчаное. Он старался вести мотоцикл по своему старому следу.
Не успел он отъехать и двухсот метров, как сзади, по берегу, начали ложиться немецкие снаряды. Видимо, наших бойцов на берегу заметили…
Баженов руководил погрузкой лодок на машины. Потом поехал с машинами в село.
Двигались медленно. Впереди шли саперы. Это задерживало.
Стемнело. Немцы методически обстреливали левый берег и освещали ракетами Днепр.
Возле Тарасовки одна машина подорвалась на мине, шальной снаряд с того берега подбил еще одну.
К двадцати трем часам Баженов послал машины за лодками в дальнее село, а сам решил вернуться к радиоавтобусу, послал донесение штарму.
И надо же было случиться, что мотоцикл отказал.
Что только ни делал Баженов: прочищал жиклеры, обжигал свечи, проверял искру – заводиться мотоцикл не желал, хоть бросай его и иди пешком!..
Потащил Баженов тяжелую машину по песку. Тащил ее сто метров, и двести, и пятьсот, и тысячу, и потом, выбившись из сил, пробовал завести, проклиная все на свете и ленд-лизовского «харлей-дэвидсона», и снова тащил его километра два.
А когда совсем уж отчаялся, мотоцикл завелся. Легко и как ни в чем не бывало, словно издевался…
У радиоавтобуса Баженова ждали новые неприятности: майор Андронидзе не вернулся, шифровку-донесение не передали. Уж как ни старались радисты, а связаться не смогли.