– Еще один шаг, и я стреляю по коленям. Стоять! Оба…
Мужики тут же остановились.
– Малец, ты че? Брось ружье, а то… – Ермила не успел договорить, Леша перевел стволы и выстрелил прямо у него над головой. И Ермила, и Дрот присели, побелели и, не сводя глаз с направленных на них стволов, заикаясь, перебивая друг друга, закричали:
– Эй! Хорош! Мы пошутили. Иди своей дорогой, мы – своей. Убери стволы, придурок! Мы уходим.
– Вы уходите, – это я сказал, – Леша переводил стволы с одного на другого, – но если я еще раз поймаю вас в Бобовках или в Белом береге с собаками и оружием, я вас постреляю, так и знайте!
– Ты что?! Ты сам понимаешь, – начал было Дрот, но Ермила поднялся, потянул его за воротник:
– Пойми, Толя, хороший мальчик умеет нажимать на курок. Пошли. Потом разберемся, у нас еще дела, – они развернулись и, матерясь и угрожая, ретировались в ельник. Леша скоро услышал, как захлопали дверцы их ГАЗика. Подхватив с земли рюкзак, он быстро скрылся в противоположной стороне и, видимо, не зря. Вскоре он услышал со стороны поляны:
– Эй, пацан, иди сюда! Поговорим по-хорошему. Ты же не трус? Иди…
Но он не слушал, понимая, что они, скорее всего, взяли оружие и ему с одним патроном с ними не справиться. Он уверенно, но бесшумно шагая знакомыми тропками, решил сделать крюк и вернуться домой берегом реки, минуя Бобовки. Пройдя узкий перешеек болота, через два часа он вышел к реке и по кромке обрывистого берега в сгущающихся сумерках быстро стал спускаться вниз по течению реки по направлению к дому. Вдруг впереди в кустах завелась машина. Без света тихо поехал вдоль берега все тот же ненавистный ГАЗик Ермилы. Первой мыслью было залечь в густой траве, затаиться. Леша присел на корточки и, когда машина скрылась за кустами, заметил мелькнувший огонек на воде. Вскоре вспышки-отблески повторились. Леша вскочил на ноги и, скрываясь в траве подальше от кромки берега, быстро настиг мелькающие на воде блики. Его предположения оправдались: вниз по течению реки плыла резиновая лодка. За веслами, судя по одежде и кепке, сидел Ермила. Впереди Дрот. Толик периодически опускал в воду сачок. В глубине отражался отблеск света погруженного в воду фонаря, в сумеречной тишине раздавался характерный треск-жужжание «электроудочки». Электроустройство для браконьерского варварского способа добычи рыбы состоит, знал Леша, из электросхемы, через которую проходит провод от аккумулятора. Далее преобразованный ток через промежуточную кнопку поступает на металлический обруч сачка. «Минус» аккумулятора сброшен в воду позади лодки. При нажатии кнопки опущенного в воду сачка загорается лампочка в воде и возникает электрический разряд между металлом обруча и минусовой клеммой. Ток определенной частоты поражает все живое в радиусе трех метров. Подводный фонарик выхватывает в глубине серебристые извивающиеся бока рыбы, всплывающей вверх или падающей на дно. Дрот ловко выхватывает сачком наиболее крупные экземпляры и бросает их в лодку позади себя, под ноги управляющему плывущей вниз по течению лодкой Ермиле. Щуки, лещи, судаки еще трепещутся, но минуты их жизни уже сочтены. Даже ушедшая от сачка, но «битая» током рыба, если и выживет, то нереститься уже не сможет. Попутно в речке гибнет вся микрофлора и микрофауна, зоо-и-биопланктон. На неделю-две жизнь в пройденном электроудочкой участке умирает.
