- Мм… Спать?
У меня снова внутри сжимается. Не до панической атаки, но живот подводит. Как мы ляжем?
- Я не люблю врать и не делаю это без веской причины. Так что давай, я не буду говорить, что как женщина ты меня не интересуешь. Но про брачную ночь сегодня я все-таки… преувеличил. Мы будем спать в самом банальном смысле этого слова.
Хлопаю ресницами. Легче. Но ненамного. И раз уж мы говорим начистоту, решаю тоже высказаться.
- А я не привыкла спать и жить в номере с… малознакомым мужчиной!
Наверняка на базе есть свободные шале. А еще имеется двухэтажный корпус с номерами.
У босса связи в администрации, ведь именно его фирма строила этот туристический объект. Ему легко дадут номер.
Надеюсь, что Гордей оставит меня одну и… раздается требовательный стук в дверь.
***
Гордей
- Папа!
О, сынок набрался.
Не осудил бы за это, сами куролесили по юности. Плохо то, что кроме гулянок моего сына мало что интересует.
Вижу, Маша замерла. Хм… Второй панической атаки нам не надо.
- Запрись, - велю жене, - я поговорю с ним на улице.
Та судорожно кивает. Встаю и за своей спиной слышу легкие шаги, а потом щелчок замка.
- Иди спать, - первое, что говорю сыну.
Что послушается, шанс мал.
- Не спится мне, папочка! Нож в спине мешает!
- Что ты несешь?
Этот ребенок всегда любил драматизировать. А уж под высокой дозой алкоголя…
Я не задаюсь вопросом - как так я его упустил? Для этого были все условия.
С Тамарой мы развелись, когда ему было пять. Скандалы из-за денег, ее беспочвенная ревность, моя грубость порой - не выдерживал и срывался, тем более что кровь кипела в двадцать пять.
В один "прекрасный" день жена подала на развод.
Хотя не буду врать, я сам на тот момент хотел этого. Но думал, все еще можно наладить. Ради сына.
Много вкалывал тогда - попытки поднять бизнес. Тамара ныла, что не видит выхлопа. На жизнь хватало, на лишнее нет.
Я ее понимал, впрочем. Сам люблю комфорт. Но просил потерпеть. Самое смешное - через пару лет после развода мой бизнес резко пошел вверх. Доход тоже.
Но на момент развода этого не было. Пошли суды. Война за алименты. Жена требовала фиксированную сумму, процент ее не устраивал. Не давала видеться с ребенком. Прятала его от меня.
Она была готова на всё.
Сын до сих пор уверен, что я бросил их тогда и по своей воле к нему не приезжал. Так говорила мать. А до развода у нас были очень теплые отношения с Елисеем.
- Увести у сына девушку - это совсем дно, - сын криво улыбается, - тебе не кажется, Гордей Дмитриевич? Зачем тебе это?
Когда мы подолгу не виделись с сыном, он звал меня по имени-отчеству. А сейчас делает так в моменты ссор.
- Идем по кругу? Она не твоя девушка.
- Тебе. Это. Зачем?!
Елисей имитирует суровый тон, но срывается на визг. Он слишком пьян.
- Затем, чтобы вы не сломали ей жизнь, - выдыхаю, понимая бесполезность разговора.
Он не поймет сейчас. Да и в любой другой момент.
Наверное, пятнадцать лет назад мне надо было прессануть Тамару. Не гнушаясь методами. Забрать его. Но я решил, что без матери ребенку будет тяжело.
А может, это было бы лучшим выходом?
- Защитник обиженных?! - сын истерично смеется.
- Иди спать.
Мы отошли вглубь территории, к деревьям. Маше нас не слышно, но какие-то прохожие могут быть. Не хотелось бы сплетен.
Да и сказать друг другу больше нечего.
Елисей фыркает.
- Спокойной ночи, папа. Только глаз с молодой жены не спускай. Я рядом.
- Прокапать бы тебя.
