– Я? Я… Я это… – запуталась она, заранее не продумав возможный вариант ответа. – Я хорошая знакомая Татьяны. Ее можно к телефону?
– Танюшу? Конечно, можно, – обрадовался вдруг он, перестав казаться настороженным, и даже с хохотком каким-то позвал: – Милая, подойдешь, здесь тебя какая-то девушка требует. Что говорит? Говорит, что твоя очень хорошая знакомая.
Откуда-то издалека Татьяна тут же разразилась гневливым речитативом про то, что всех своих хороших знакомых она в гробу видала в белых тапках, и что у нее законное время отдыха, и что она запросто может послать всех куда подальше. А если это звонит та самая стерва, что требует назад свои бабки, то пускай катится ко всем чертям. Квартира будет предоставлена в срок на законных основаниях, и все такое…
– Вы все слышали? – вежливо спросил Дашу законный супруг скандалистки.
– Да.
– Еще какие-то вопросы?
– Не вопросы, нет. Просто скажите Татьяне, что звонит Даша… – Она немного помялась, не зная, обозначать ей свое родство с Лешкой или нет, кто знает, какие фотографии хранит Татьяна в своем семейном архиве. Потом все же решилась. – Звонит Даша, сестра Алексея. Пригласите ее, пожалуйста!
Было слышно, как он что-то вполголоса втолковывает громогласной своей супруге. Потом пауза, и через мгновение:
– Да! Дашка, правда, что ли, ты звонишь?! – рявкнула Татьяна прямо ей в ухо.
– Я. – И Даша даже кивнула для наглядности, будто бы та могла сейчас ее видеть.
– И чего тебе надо? – Вежливой Татьяна быть не хотела и не могла ни для кого. – Чего звонишь, тем более мне домой?!
– Тань, Лешка не ночевал дома, – жалобно, почти пискляво, пробормотала она, пытаясь надавить на жалость, хотя жалости в той было, что в анаконде. – Варька пришла, плачет, волнуется. Не знаем, что думать…
– Да ладно! – перебила Татьяна ее тут же и заржала в полный голос: – Не знаете вы! Потому и звоните, что думаете, будто он ко мне от своей каракатицы убег! Так ведь?
Возразить было трудно. Проницательности в той было ровно столько же, сколько наглости, похотливости и бесстыдства.
– Только нету его у меня, девочки. Нету и быть не может, – проговорила она, не дождавшись ответа на свой вопрос. – Самой очень хотелось бы его увидеть, паскудника. А он на работу не явился сегодня, а должен был, мать его! Вопрос важный корячится, а его нет! Как это понять, мать его?!
– Какой вопрос? – Даша тут же помертвела, моментально все вспомнив.
Будто щелкнуло что-то в больной голове, подпитавшись хриплоголосой грубостью Татьяны. Щелкнуло, вспомнилось и тут же встало на свои места.
Лешка говорил что-то про обманутого клиента, который, не удовлетворившись сроками то ли сдачи объекта, то ли закладки фундамента, затребовал вдруг свои деньги обратно. Деньги были огромными, клиент был серьезным, оттого так и волновала ситуация Лешку.
Дашу она тоже поначалу взволновала. Ведь ей было известно, что Татьяна даже в собственный сортир ходила, взяв кредит. Налички в ее кошельке иногда не хватало на буханку хлеба. Все у нее было вложено, перезаложено, крутилось, преумножалось и снова вкладывалось. Бывало, что и прогорало.
Так вот Даша именно из-за этого разъяренного вкладчика и переполошилась, но потом Лешка очень умело съехал с опасной темы…
– Какой вопрос, Тань?! Что за вопрос?! – пристала она, хотя Танька то ли нарочито, то ли взаправду принялась громко зевать в трубку. – Это же может быть очень важным и…
