Закончился налёт фашисткой авиации, и Гоша покинул своё убежище. Стёкла в окне сохранились только на кухне, да и само окно было завешано тёмной материей. Светомаскировка нужна была ночью, но мама настаивала, чтобы Гоша не забывал опускать занавеску, уходя на улицу. Гоша взял веник и немного приоткрыл занавеску. В дом сразу пробились солнечные лучи. Он осмотрел помещение, отгоняя желание покушать, решил навести порядок. Вдруг он услышал несильный удар в стекло. Посмотрев в окно, он увидел на карнизе белое пёрышко, которое потоком ветра понесло во двор.
– Что это было, неужели голубь? Вот удача! Надо его найти.
Гоша спустился во двор, но ни пёрышка, ни голубя не обнаружил. Поднимаясь, он толкнул дверь соседки, она оказалась закрыта.
– Странно, вообще-то дверь всегда была открыта, наверное, Сергеевна ушла в гости к знакомой, как и говорила!
Наташа хотела узнать о судьбе мужа, но в комиссариате пообещали, что по поступлении сведений сообщат на работу. Этот день она запомнила надолго, он с утра не задался. Всю ночь пришлось тушить зажигалки, а утром вызвал командир и сообщил:
– Кузнецов Евгений Иванович погиб, их застава одной из первых приняла на себя удар фашистов.
Поняв состояние Наташи, командир отпустил её домой, отойти от полученного известия. Идя, она рассуждала про себя: «Сообщить весть Гоше или не стоит? Жени, оказывается, уже не было в живых, когда мы перебрались в Ленинград. Наверное, не надо, это может Гошу травмировать, расскажу позже».
Встретив уставшую, расстроенную маму, Гоша понял, разговора не получится, вскипятил чайник, выложил на стол хлебный сухарь и вареную единственную оставшуюся картофелину. Наташа немного поела и от полученного стресса легла отдохнуть, а Гоша заботливо принёс старый плед и накрыл маму.
– Спасибо, сынок, как у тебя вчера прошёл день?
Гоша обрадовался и начал рассказывать, что вчера случилось. Мама, засыпая, ещё слышала его, но образ мужа уже заслонял уставший мозг.
– А ещё после бомбёжки в наше окно стукнулся голубь, представляешь!
Наташа провалилась в полудрёму, Женя во сне почему-то превратился в белого голубя, и она, засыпая, обдумывала это.
«Интересно, как это сын так быстро после бомбёжки вернулся из убежища? И откуда голубь?»
Но тут услышала продолжающего говорить Гошу:
– Я толкнул дверь Сергеевны, а она, представляешь, оказалась закрыта, я постучал, но никто не ответил.
Сон как ветром сдуло, служебные обязанности заставили её проснуться.
– Постой, когда ты последний раз видел Веру Сергеевну?
– Ну, когда она мне азбуку дала. Да ты не волнуйся, отдыхай. Она сказала, что пойдёт в гости к знакомой в дом напротив.
– Подожди, так это было почти неделю назад.
Мама стала серьёзной, одевшись, вместе с сыном они спустились на второй этаж, и мама громко постучала в дверь соседки. Не услышав знакомого шарканья тапочек, стала стучать громче и громче. Затем посмотрела на сына.
– Побудь здесь, я за помощью.
Через некоторое время она пришла с незнакомыми людьми, один из них с помощью инструмента открыл дверь, и все вошли внутрь. Бабушка сидела в кресле, как и в последний приход Гоши, когда она подарила ему азбуку. На столе лежала полуоткрытой книга, будто она дочитала абзац и откинулась на спинку кресла передохнуть, вот лишь глаза были закрыты. Но тело из-за мороза не разложилось. Её завернули в одеяло и вынесли. Один из людей, видимо, старший, закрыл входную дверь. Достал клочок бумаги с круглой синей печатью и, приклеив, опечатал дверь.
