Сокамерники, выслушав его страстный пересказ событий, коротко и мрачно определили:
– Все, ты – приезжий гусь: дадут срок!
Сашок, услышав такое абсурдное утверждение, зная, что, в худшем случае, месяца через три состоится суд, где обязательно разберутся во всем; непоколебимо веря, что свободы лишают только виновных, отмахнулся от предсказания, не удержался и весело рассмеялся: «Осудят? Без вины? Чушь!!!» Посмеялся и затем, с тем же настроением, с оптимизмом начал составлять послание прокурору. Он писал и, глядя на окружающих, удивляясь их разочарованности, веря в свою правоту, улыбался.
Улыбался, писал и чувствовал, что им овладевает состояние раздвоенности. Санёк, который три дня назад готов был обнять весь мир, сегодня, ощущая себя вещью, спрятанной в каменный сейф, обращался за помощью к юристу.
Противоречие, несовместимость внутреннего настроя с неестественностью, серостью окружения поневоле заставляла его искать спасание в себе, в памяти своей, в емких образах, способных помочь ему сохранить душевное равновесие, не сорваться в безумие. Они, будто голосом Мариам лаская слух, словно теплом ее ладоней поглаживая тревожно бьющееся сердце, лучами светлой надежды омывали горькую разочарованность.
Направив мысли на обращение, он, в то же время чутко вслушивался в некий далекий, но различимо звучащий в нем шепот, дарящий силу и веру.
Он писал о перипетиях последних дней, а безмолвная смена видений тихо и ненавязчиво вещала:
«Учился ходить по земле, спотыкался и падал, вставал.
Дорогу нашел и в гору пошел – радость подъема.
Коварный толчок – и в пропасть лечу.
Рывок – и повис: хватаюсь за камни, карабкаюсь вверх, ногти ломая, за веру и правду держусь.
У края!
Вдруг вижу: костер разожгли, горит он давно.
Полыхает жаркое пламя, что питают горячие страсти, поиск выгоды личной, месть и жестокость.
Клевета огонь раздувает все шире, а равнодушие ей помогает.
В близи не найти спасательной влаги – чувств красоту.
Дымится веревка в жаре…
Обуглены стебли цветов…»
Хаотичная, затем упорядоченная смена видений, картин, отразившись в разуме вопросом: «Что делать?», дала однозначный ответ: «Верить, бороться!»
