– Тут магазинчик путевый е – «Стэш». Драп чумовой по пятнашке за грэм. А то мне не хватит до вечера.
Грузно заехав на бордюр и слегка зацепив красивую английскую лужайку, Женя посадил Ласточку прямо под вывеской: «Стэш. Чумовой драп для мягкой рекреации».
Мы наскоро оцепили чумового драпа, к легальности и вездесущности которого я еще до сих пор не привык. Пока Женя дудел в свой сингл хиттер и плавно ложился на рабочий курс, я позвонил клиенту и вежливо сообщил, что лучший экипаж городского альянса грузчиков и охотников за приведениями уже почти прибыл.
– Ну и как клиент? Сделаем ставки?
Макс глянул на меня охотником вторые сутки подстерегающим фазана в тугаях.
– Да не. Эмигрант какой-то. Турок, серб или еще чёрт какой. Еле по-английски языком ворочает. Навернулись, кажись, наши чаевые.
– Ну не будем пока скрести проплешиной по паркету. Неужели так плохо говорит?
– Намного хуже чем ты…
По тому как Макс густо покраснел, я понял что сморозил бестактность за которую Дейл Карнеги напрочь оторвал бы мне яйца.
Железобетонный трафик даунтауна и чумовый драп для мягкой рекреации взяли над Женей верх. Ласточка теперь шла крайне аккуратно и в пределах установленного лимита швыдкости.
Улицу, где требовалось свернуть мы все же проехали, и Женя выдал на румынском: «футу ци айфона мати». Не зря румынский произошел от латыни – голосом Жени к нам воззвал бессмертный Гораций.
Наконец мы втиснулись в узкую боковую улочку с односторонним движением. Справа был блок недешевых квартир, а слева здание впечатляющее неоном:
«Сайентологическая церковь штата Вашингтон».
У входа в апартмент-комплекс нас уже нервно высматривал заказчик.
Клиент оказался болгарином с редкой фамилией – Иванов.
Сводит ли у Вас иногда мышцы, даже когда для этого нет никакого логического объяснения? (Оксфордский тест способностей личности).
Свежая американская поросль из пригородных районов это цвет нации. Молодняк в богатом пригороде сообразительный, часто к этому добавляется качественное образование. Общаясь с ними вдруг понимаешь, что уже не молод и не особо умён.
Образование в Америке недешево поэтому грамотная молодь автоматически происходит из богатых районов. Социальное неравенство в США четко подразделено географией урбана. Хотите общаться с парнями типа Эдварда Сноудена – держитесь подальше от центра города. Чем ближе к центру тем больше микроцефалов с падающими ниже задницами портками.
Девид Кларк, сын морского офицера и корейской бизнес-вумэн живет с родителями в элитном девелопменте. На слэнге таких зовут «подвальный призрак». Мог давно жить самостоятельно – но с родителями дешевше.
У Дейва в комнате кимоно таэ-квон-диста, скейт борд и прикрученный цепью к столу айМак. Собачья цепь позволяет Дейву сохранять айМак рекордно долгое время. У конченных джанки всегда самые дешевые телефоны и ноуты – продано всё, что можно поставить на движ.
Шансы, что Дейв сошелся бы с таким трешем как я – эмигрантом в первом поколении, который рысачит без водительских прав и безропотно моет по ночам пол, равны шансов столкновения Земли с Плутоном.
Нас снюхал вместе синтетический хероин:
И дрожит под росою душистых полей
Бледный ландыш склоненным бокалом, —
Это мак-баловник, это мак-чародей
В него ткнулся ты наглым йобалом
Дейв пытается одолеть чародея уже пятый год. Он выбрал смертельную тактику – старается уничтожить как можно больше за один раз. Быстрей кончится – быстрей завяжу. Дейв дважды побывал в реабилитационных клиниках, где ходка стоит порядка двенадцати тысяч злотых. Дейв провел шесть месяцев в окружной тюрьме за блестящую организацию скандальной кражи нескольких миль троллейбусного провода. В рамке на стене вырезка из муниципальной газеты об этом преступлении века. Рядом – диплом частного колледжа. Мастер ав Бизнис Админестрейшн. Я единственный из окружения Дейва, кто хоть на йоту приблизился к его ослепительным достижениям, поэтому он меня пока терпит.
