– Прощай! – повторил я еле слышно и заплакал надрывно по-детски.
Наверное, убийство здорово потрясло меня, но так было надо… Не помню, как добрался до дома, не помню, чем занимался после, помню только гнетущее чувство пустоты, которое разливалось внутри, заполняя каждый уголок, каждую клеточку моего дрожащего тела. В понедельник в школе объявили об исчезновении Ради. Учителя во главе с директором были обеспокоены, они опрашивали всех, кто мог что-то видеть, знать или подозревать, на меня никто не обращал никакого внимания. Я никогда не вызывал подозрения… Дружки долбаного Нигера даже не появились в школе и признаться честно мне было плевать почему! С тех пор я практически перестал их замечать, да и без этого ублюдка они стали вполне нормальными, тихими парнями, никого не задирали. И вообще, прекратили строить из себя крутых парней. Стоило из стада убрать паршивую овцу и всё нормализовалось, как по мановению волшебной палочки!
Первое, что я помню, это улыбающиеся глаза отца… Да, да именно улыбающиеся глаза моего горячо любимого отца и готовящую у плиты маму. Есть и другие обрывки воспоминаний, но именно это самое чёткое. Вообще, у нас всегда был праздник, когда мама кашеварила на кухне. Она очень вкусно готовила и как, мне кажется, любила это дело. В такие выходные дни, папа откупоривал бутылку дорогого вина, усаживался в своё любимое кресло и так смотрел на неё, так смотрел… С восхищением и безусловной любовью. Он медленно гурманил этот бокал вина, растягивая удовольствие, поглядывал на любимую Дороти, улыбался, мурлыкая себе под нос весёлую мелодию, изредка подкидывая какую-нибудь смешную новость в воздух. Мама хохотала, я не понимала ни слова из того, что он сказал, но тоже смеялась… Тогда, казалось, все мамы и папы обязательно должны быть такими и обязательно должны любить друг друга. Когда была маленькая, слепо верила в это. В моём детстве было много прекрасных моментов, мы жили дружно и весло и каждое лето уезжали в маленький домик на берегу моря. Жили тихой деревенской жизнью, но даже там я понимала, что меня растили, как принцессу и красавицу. Ну, а как иначе? Я обязательно должна была вырасти настоящей леди, выйти замуж и быть счастливой женой и матерью, как и моя мама!
– Оливия, сестрёнка! – воскликнул тоненький и очень восторженный голосок Молли.
Я взвизгнула от восторга и побежала к ней! Бон-бон раскрыла свои тоненькие рученьки для объятий. Бон-бон… я так звала кузину с детства… В сущности мы были наивные дурочки, каких свет не видывал! Тогда наши родители были очень близки, поэтому мы часто встречались, жили вместе и даже путешествовали.
Однако врезался в память один случай… Когда нам исполнилось по 12, что-то произошло, и они больше не приезжали. Ооо… если быть точной, то их не было почти два года! Вечность… Позже я узнала, что отец Молли завёл интрижку на стороне и его молодая любовница забеременела. У мамы Бон-бон случился удар и она долго лежала в больнице… к счастью, бедная тётушка выжила, а вот разлучницу судьба покарала. Господь всевидящий и всезнающий не допустил этой грязи и отцовская потаскуха умерла вместе с ребёнком во время родов. Ещё и труп не остыл, как говаривала моя мама, а подлец-гулёна приволокся обратно в семью. Блудный папаша вернулся домой, естественно… и не как иначе, а мать Бон-бон почему-то его простила! До сих пор понять не могу, как ей удалось забыть и проглотить эту ужасную обиду? Я бы убила его на месте, потому что считаю, это самым ужасным предательством! Но разговор сейчас не обо мне…
