– Дашь затянуться? – спросил Сморчок.
– Ага, ЩАЗЗ! Свои надо иметь! – буркнул Долговязый, но всё же протянул её другу.
– Ток один раз! – уточнил он, прежде чем выпустить сигарету из рук.
– Угу! – понимающе угукнул Сморчок и закивал головой.
С довольной улыбкой мартовского кота он сразу глубоко затянулся и уже через секунду закашлялся в удушливом припадке.
– Мать твою, ты что?! – заорал сутулый мальчишка, стоящий рядом.
Именно в этот момент втянув голову, слегка наклонившись вперёд, я стремительно прорывался сквозь кладбищенскую поросль. Зверь с красными глазами и огненным дыханием, живущий внутри меня вырвался, он бьёт копытом, вздыбливая землю! Теперь управляемый им, я летел, не чувствуя боли и страха. Бежал быстро, набычившись, сгорбившись, выставив голову вперёд, и орал что есть мочи, ни своим голосом.
– АААА!!! ААА!!! Уроды!!! – послышался мой искажённый злобой крик.
– Отпустите животное! – требовал он.
Удар!!! И Долговязый уже на земле, кошка подалась в бегство, пацаны опешили и даже отпрянули кто куда! Я одолел его, и кошка спасена! Думаю, тогда сработал эффект неожиданности, но кучка недоумков очень быстро пришли в себя и поколотили меня чуть ли не до смерти. Они так меня лупили, что выбили один зуб, а пару соседних ещё долго сильно шатались!
– Ах ты поганая блевотина! – взвизгнул Долговязый и врезал мне по носу.
– Мочи его, пацаны! – приказал он.
И понеслось… Удары сыпались со всех сторон, я не успевал закрывать голову и эти придурки стучали по ней будто боксёры по груше с песком! Лупили со всей мочи, на мгновение мне даже показалось, что у меня из глаз посыпались настоящие искры… Через несколько минут я уже лежал на земле, возле могилы какого-то покойника в полуобморочном состоянии, весь в крови и соплях. Но я не просил у них пощады, не унижался словами: «Пожалуйста, не бейте», не-а!
Я валялся на земле понимая, что один глаз уже не видит, губа разбита и, возможно, полчелюсти уже нет на месте и думал.
– Вы ещё поплатитесь, грязные ублюдки!!! Вы ещё все поплатитесь!
Мне было пофиг, серьёзно!!!
– Главное, я спас кошку! – думал я, и это так успокаивало.
Всех троих живодёров-недоумков, я поставил первыми в своём списке, первыми, разумеется, после Руди! Они меня не убили тогда, потому что именно в момент моей атаки Сутулый забирал чинарик у задохнувшегося Сморчка, и когда я врезал Долговязому, от неожиданности вздрогнул, и сигарета залетела ему в кроссовок! Там она какое-то время тлела, а затем кроссовок задымился, обжигая ногу!
По крайней мере, последнее, что я помню, перед тем, как окончательно потерять сознание, это его визг.
– Ой, ой, моя нога! – вопил он, это всё, что я успел разобрать, прежде чем провалиться в чёрную бездну, похожую на саму смерть.
Очнулся в полутьме оттого, что кошка громко мурлычет и лижет мне щёку! Думаю, она пыталась разбудить меня из благодарности.
– Марджори! – я так назвал её.
– Марджори не волнуйся, я жив… жив… – бормотал я.
Разбитая губа невероятно распухла и слова, вылетавшие с осипшей глотки, получались странными. Будто их говорил кто-то другой, кто-то незнакомый с шепелявым и брюзжащим голоском.
Позже мы часто встречались с этой удивительной хранительницей старого кладбища. Я начал подкармливать её сандвичами с персиковым вареньем, сухим хлебом и прочей незначительной снедью. Впрочем, Марджори не гнушалась ничем, она ела даже яблоки и отвратительную, на мой взгляд, капусту брокколи. Моя мать часто её подавала и я всегда приносил львиную долю своей кошке.
