– Что с твоим глазом?
– В школе подрался. Не я первый начал.
– Ты всегда не виноват. Ты в порядке?
– Думаю, что да.
В дверь ввалился Харди:
– «Скорая помощь» будет через пять минут. В какую больницу повезем?
– Врач сказал, в больницу Святого Петра.
– Какой врач?
– Педиатр. Он сказал, что вызовет для Рикки детского психиатра. – Нервничая, она закурила сигарету. – Как вы думаете, он поправится?
– За ним надо присмотреть, возможно, оставить в больнице, мэм. Мне и раньше приходилось видеть такую реакцию у детей, ставших свидетелями перестрелки или поножовщины. Это приводит к глубокой травме, так что требуется время, чтобы отойти. В прошлом году один ребенок видел, как его мать застрелил торговец наркотиками, тут неподалеку, так он еще до сих пор в больнице.
– А сколько ему лет?
– Было восемь, теперь девять. Не говорит. Сосет палец и играет в куклы. Смотреть невозможно.
Дайанна больше ничего не хотела слышать.
– Пойду соберу его вещи.
– Вы и для себя что-нибудь возьмите на всякий случай, мэм. Может быть, вам придется с ним остаться.
– А как же Марк?
– Когда ваш муж приходит домой?
– У меня нет мужа.
– Тогда соберите вещи и для Марка. Возможно, придется там и заночевать.
Дайанна стояла на кухне с сигаретой в руке и старалась собраться с мыслями. Она была напугана и не знала, как поступить.
– У меня нет медицинской страховки, – пробормотала она, отвернувшись к окну.
– Больница Святого Петра лечит бесплатно. Так что собирайтесь.
Вокруг машины «скорой помощи», остановившейся у дома номер 17 по Восточной улице, собралась толпа. Все перешептывались и наблюдали за санитарами, прошедшими в дом.
Харди положил Рикки на носилки. Его привязали ремнями и накрыли одеялом. Рикки попытался было свернуться в клубок, но толстые ремни не дали ему это сделать. Он дважды простонал, но глаз так и не открыл. Дайанна осторожно высвободила его правую руку, дав ему возможность снова засунуть палец в рот. Глаза ее были влажными, но она не плакала.
Когда санитары подошли с носилками, толпа расступилась, дав им дорогу к задней дверце машины. Они погрузили Рикки, Дайанна залезла следом. Некоторые из соседей произнесли сочувственные слова, но водитель захлопнул дверцу, не дав ей возможности ответить. Марк уселся в полицейскую машину рядом с Харди, который нажал на кнопку, и на крыше машины зажглись голубые огни, сразу же отразившиеся в окнах ближайших трейлеров. Толпа посторонилась, и Харди тронулся с места. «Скорая помощь» последовала за ним.
Марк был чересчур взволнован и испуган, для того чтобы интересоваться радио, микрофонами, пистолетами и другими приспособлениями. Он сидел тихо и молчал.
– Так ты правду говоришь, сынок? – внезапно спросил Харди, став снова полицейским.
– Да, сэр. О чем?
– О том, что ты видел.
– Да, сэр. Вы мне не верите?
– Я этого не говорил. Просто все немного странно.
Марк помолчал несколько секунд, но когда стало очевидно, что Харди ждет от него ответа, спросил:
– Что странно?
– Многое. Первое: ты позвонил, но назвать себя отказался. Почему? Если вы с Рикки просто случайно набрели на тело, то отчего не назвать свое имя? Второе: ты зачем-то снова вернулся туда и спрятался в лесу. Только те, кто напуган, прячутся. Почему ты просто не вернулся на поляну и не рассказал нам все, что ты видел? Третье: если вы с Рикки видели одно и то же, то почему он в таком состоянии, а ты в полном порядке? Понимаешь, о чем я говорю?
