– Они чего, убежали?
Ляпнул, не подумав. Потом, естественно задумался. Задумался, а после – изумился.
– Сеньор, это вы… вы их прогнали?
Теперь удивился он. Удивился, глазами своими подслеповатыми моргнул.
– Неужели ты хотел бы, Начо, пролить кровь этих бездельников? Поверь, навидался я великанов, и скажу, что эти – из распоследних. Посему и бил я их, как и должно – плашмя. Хоть и надел их предводитель стальные латы…
Латы? Это он что, о тюрбане?
Латы?!
Кто это хохочет? Неужели я? Действительно, обхохотаться можно. Сухорукий калека с допотопным мечом в дурацком шлеме! А я думал, этого дядьку на помочах водить придется!..
– Поистине, рыцарь, вы совершили изрядный подвиг! – отдышавшись, заметил я. – А этот… предводитель, который в стальных латах?
– Унесен был, – удовлетворенно кивнул Дон Саладо. – Под руки унесен двумя чудищами…
…А жаль! Мне бы с этим тюрбаном поговорить. И не только мне!
– …И вновь повторю – не спасли его латы стальные дамасского закала, хоть и исщербил я о них свой славный меч…
– Покажите! – не выдержал я.
Кажется, самое время начинать лечение. Раз уж мой рыцарь столь ценит логику… Глазами не увидит, так пальцем пощупает!
Протянул он мне меч (ой, старый! ой, ржавый!), взял я железяку эту. Взглянул.
Глаза протер.
Снова взглянул…
Что за диво? Слом на стали,
Словно били по железу.
Свежий слом – никак не спутать,
Исщербилась железяка!
Я стоял, глазам не веря,
И все пальцем в нее тыкал.
Или был тюрбан железный?
Иль под ним башка стальная?
Или это просто – случай?
Так ведь не было железа –
Только шапки и дубины!
Так стоял я, дурень дурнем,
Не решаясь слово молвить.
Заревел тут мерзкий Куло –
Не иначе – рассмеялся!
ХОРНАДА III.
О том как мы с доблестным идальго участвовали в одном высокоученом диспуте.
– И что же еще тебе предсказала оная цыганка, Начо? – вопросил Дон Саладо, удовлетворенно отодвигая в сторону пустую миску.
Надо же, не забыл!
Я свою похлебку давно уже проглотил и хлеб дожевал, и теперь от нечего делать обозревал старый ржавый щит, висевший возле окошка. Ну и рухлядь! Как раз для моего рыцаря.
– Цыганка эта, сеньор, велела мне опасаться Святой Клары, потому как именно от нее мне смерть приключится.
– Гм-м…
Как хорошо, когда вокруг ни единой мавританской рожи! Все здесь свои, все добрые кастильцы. На первый взгляд, во всяком случае.
Здесь – это на постоялом дворе «Император Трапезундский». Я не ошибся – аккурат за горочкой распаскудной, где на нас напали, двор этот находится. То есть для меня – постоялый двор, для Дона Саладо же, понятое дело, замок. Хорошо еще, не великанский! Замок, не замок, но тут уж точно – не мавры обитают. Не мавры, не мориски, не мудэхары, не эльчи[24]. Не суются они сюда. И хвала Деве Святой!
Про мавров (они же – злобные великаны) я прямо с порога здешнего хозяина расспросил. Он даже не удивился, а ежели и удивился, то тому, как это мы с моим идальго живыми сюда добрались. Гиблые там места, за горой. Сплошные мориски, Магомету своему паршивому чуть не в открытую поклоняются, а тех, кто мимо проезжает – в ножи. За последний год аж семеро пропало. И купцы, и просто народ бродячий, вроде нас.
Послушал я, головой покачал, перекрестился даже. А потом и удивился – слегка. Ежели мы с Доном Саладо дюжину этих душегубов разогнали, то чем другие хуже? Купцы-то без охраны не ездят, даже самые захудалые.
А похлебка тут хороша! Только у мяса вкус какой-то сладковатый.
