В общем, я ей своё втолковываю, а она – своё. Так ни на чём и не остановились. Условились назавтра вместе к этим так называемым соседям наведаться и потолковать обо всём. А к завтрему они, как назло, в город уехали. Поэтому разговор пришлось отложить до лучших времён.
Но образ Генки Бреусова, этого человеконенавистника, и его семейки подлой тогда у меня из головы не выходил. Это ж надо было столько гадости людям сделать и безнаказанным остаться! «Не бывать этому, – думала я. – Всё равно его на чистую воду выведу». И это время настало.
– Можно? – спросила я, постучав к нему в дом.
Дверь открыла, по всей видимости, супруга. Это была огромная безбашенная женщина в годах, с крупными чертами лица и узкими сверлящими глазками. О таких воистину говорят: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт…»
– Полина, здравствуйте, – опередила меня дочка. – Яков дома?
– А где ж ему быть? Во дворе, небось, чем-то занят. Сейчас крикну.
Мы прошли в сени. Через минуту появился хозяин.
– А, Раиса, – почему-то испуганно поприветствовал он. – Чем обязан в столь поздний час?
– Разговор есть. Мы с мамой пройдём в дом, если не возражаешь?
– Пожалуйте, – сквозь зубы проскрежетал он. – Полина, собери на стол. Ужинать будем.
– Да нет, спасибо. Мы ненадолго.
– А что так? У меня завсегда что-нибудь по такому случаю найдётся.
– Скажи, Яков, ты знаешь мою маму? Только честно.
И он, даже не взглянув на неё, ответил:
– Нет. Что-то случилось?
– А вот она тебя знает, и очень даже хорошо. Правда, мама?
Я стояла, а перед глазами бегал младой Яшка – копия отца и во всём ему следовал.
– Ну как же так, Яша, сын Геннадия Бреусова, палача и истязателя? Я ничего не забыла. Всё помню, – мгновенно вырвалось из моего сердца.
– Вы ошибаетесь, женщина, – дрожащим голосом начал оправдываться Яков. – Моя фамилия Холодов, Яков Геннадьевич Холодов. И с вами мы незнакомы.
– Что Яков Геннадьевич – это верно. А вот что Холодов – это враньё и вымысел.
– Могу показать паспорт, если не верите, – продолжал юлить Яков.
– Не нужен мне твой паспорт, в другом месте показывать его будешь. Я тебя и без паспорта прекрасно помню. Или забыл, как издевались вы со своим отцом над нами? Да что там над нами, весь лагерь это знает и всю жизнь помнить будет.
– Вы того, не угрожайте мне. Я в милицию на вас подам, – совсем сник Яков и покраснел. – Убирайтесь из моего дома.
Тут неожиданно подошла Полина. В её руках был поднос с бутылкой водки и рюмками.
– Пройдёмте к столу, – предложила она. – Посидим по-соседски.
– Нам пора, – отказалась я. – Мы ещё встретимся.
– Прямо детектив настоящий, – от вспыхнувшего интереса заёрзал я на стуле.
– Не спеши, молодой человек, – ответила мне баба Таня. – Детектив опосля будет. А пока только конфликт интересов назревает, который на столкновении справедливости с беззаконием строится.
Дальше – хуже. Отношения между соседями испортились вовсе. Яков перестал здороваться, скотину, птицу пытался травить, огород портить, грядки топтать. Дело дошло до рукоприкладства. Однажды Рая сделала ему замечание: нельзя, мол, так поступать, не по-людски это. Так он с кулаками на неё набросился, мужиком себя, видишь ли, супротив девчушки почувствовал. Зятёк, конечно, вступился за неё, но телесные повреждения она всё же получила немалые.
Пока суд да дело, разборками занялись правоохранительные органы, подключилась администрация посёлка. В конце концов выяснилось, что паспорт у Якова поддельный. Прокол стал очевидным в пункте «место рождения», где значилось село Лог. В свою очередь, старожилы посёлка прилюдно засвидетельствовали, что ни его самого, ни отца раньше никогда не знали. Под неопровержимыми уликами Яков признался в своих противоправных действиях.
