Сделала, блин, сюрприз. А если бы я позже зашла? Минут через двадцать, например? Что бы я увидела?
Представила их на кровати, и подурнело. И злость накрыла.
— Ты не хочешь объясниться? — прошипела я, и накрыла ладонью пакет, стоящий на стуле.
— Объясниться? Твоя же подружка, у нее спроси.
— Я спросила. Она ответила. Теперь я хочу услышать от тебя — что это было вообще?
Я выдохнула, вдохнула, и снова выдохнула. Только не кричать, только не ругаться. Хотя больше всего именно этого и хочется — разораться. На Игната.
— Зачем тебе слушать меня, если есть подружка? — изогнул Игнат бровь.
— Затем! — топнула я ногой. Слезы подступают, слезы злости и обиды. — Ты мне изменяешь? Разлюбил, или никогда не любил?
— Это не так, и ты прекрасно это знаешь сама.
— Так объясни мне, пожалуйста, что это за картина была, которую я застала! Женя говорит, что зашла за деньгами.
— Она и мне так сказала.
— Но почему вы были в такой позе?
И какого черта Игнат так издевательски спокоен? Я же его сейчас убью, ей Богу!
— И опять же — спроси у своей подружки, Слава.
— Ты издеваешься, да? Я у ТЕБЯ спрашиваю. Представь, что ты пришел домой, но раньше тебя ко мне твой друг на огонек зашел. Представь! — сжала я кулаки. — Я в коротком платье, сиськи навыкат, и… Рамиль, например. На диване. Я стою к тебе задницей, склоняюсь над ним, а потом говорю тебе — иди к нему и спрашивай, что это было, что слышится как иди на хрен.
Боже, а вдруг Игната тянет к Жене? И именно поэтому он попросил меня с ней не общаться, чтобы соблазн был подальше от него. Женька красивая, грудь у нее обалденная, мужики ведь на такое ведутся. Даже если любят других, то оценивают-то они всех женщин, это природа. Игнат оценил, и… и нет, я не хочу так. Не хочу! Он ведь не мог? Или мог?
— Прости, — на лице Игната раскаяние, причем не наигранное, и я от этого раскаяния в ужас прихожу. — Ничего не было. Правда. Женя твоя пришла с той же легендой, которую тебе озвучила. Брехня. Я сразу на пороге предложил ей деньги на такси, но она запросилась в туалет. Я мог ее выставить, не такой я добренький, и именно это и хотел сделать — сунуть ей тысячу, и дверь закрыть.
Игнат всмотрелся в мое лицо. Наверное, выгляжу я жутко. Вроде и не было ничего, но такое чувство, что в меня плюнули — вот что значило для меня возвращение домой, к нему. Он и Женя — это плевок в лицо.
— Я впустил ее.
— Понравилась? — прохрипела я.
— Я знал, что ты придешь. И догадывался, зачем явилась твоя «подруга» — хмыкнул Игнат. — И как ты вошла я слышал, Слав. Женя как раз нагнулась, и попросила меня посмотреть, остались ли следы на шее. Якобы на нее напали и чуть не задушили.
— Ужас!
— Ты нормальная? Нет там никаких следов. Да и сама бы она могла в ванной посмотреть, а не передо мной изгибаться, — рыкнул он. — Расчет был на то, что я не умею штаны застегнутыми держать, очаруюсь ее сиськами и наштукатуренным лицом, и ткну мордой на член. Или еще что-то. Разумеется, влюблюсь, так как она умеет отсасывать методом глубокой глотки и дает в анал, и мы с тобой расстанемся. А подружка твоя въедет сюда. Я это просек сразу, и с тобой себя вел так, чтобы до тебя сегодня дошло. Чтобы ты сама увидела, с кем дружишь. Очнись, Слава. Очнись. И прости, все же это было грубо, но пора тебе с небес на землю спуститься.
Игнат приобнял меня, я принюхалась — духами не пахнет. Да и не было у них ничего. В голосе, когда Игнат про Женю говорит — неприязнь. Может, Игнат прав? Слишком она разодета, я бы сказала что раздета. Да и знала Женя, что я допоздна буду, вернее думала так. Надеялась Игната одного застать?
