Но сейчас Слава способна кричать только от боли.
Хорошо, что додумался приласкать девчонку до секса.
Мне нужен её взгляд.
— Не закрывай глаза. Смотри, — прохрипел, двигаясь в ней.
— Не сдерживайся, — Слава прикоснулась ладонью к моей щеке, обвела пальцем приоткрытые губы. — Мне уже почти не больно. Я не хочу, чтобы ты сдерживался. Хочу по-настоящему.
Я не должен был ее слушать, но её слова сломали мои тормоза. Сорвался. Просунул руку под ее раскрытые бедра, и вошел глубже. Резче. Движения абсолютно хаотичные, рваные, жадные. Мне нужно видеть ее всю — взгляд, направленный на меня, пока я трахаю её; подпрыгивающую небольшую грудь; прикушенные губы… и слышать ее. Слушать. Стоны, всхлипы.
Знаю, что сейчас она не кончит, но и это не останавливает, не заставляет сдерживаться.
Я впал в ненасытное безумие — такого со мной даже после армии не было, когда член почти не опадал, и трахаться хотелось без перерывов на сон и еду.
— Потерпи, я скоро кончу, слишком ты тесная. Потерпи, — постарался утешить, вдалбливаясь в нее безжалостно.
На всю длину.
— Поцелуй меня, — Слава потянулась ко мне, ласково погладила шею, и я набросился на ее губы.
Слишком нежная девочка. Не для такого психа, как я. Даже сейчас не целую ее, а кусаю, вгрызаюсь. Но она принимает все, и не пытается оттолкнуть. Ластится нежно, отдает себя полностью, отчего у меня окончательно срывает башню.
Рычу в ее рот, совершаю последние рывки, и буквально заставляю себя выйти из нее.
Член испачкан кровью. Сжимаю его ладонью, и со стоном кончаю на впалый живот Славы. Моя ладонь в её крови, её живот в моей сперме. Её много, я кончаю, спускаю на неё, и жадно смотрю. На ее раскрытые бедра в крови — это красиво, я конченый псих, должно быть, но это лучшее, что я видел в жизни.
Её кровь. И сперму, пачкающую её живот. Не могу удержаться, и веду ладонью по ее животу к лобку, смазываю её собой, ласкаю клитор. Член все еще твердый, еще минута таких игр, и я снова не сдержусь.
Нельзя.
Упал рядом со Славой, притянул её к себе, и вытер ладонь, измазанную кровью и спермой о простыню.
— Устала, малышка?
— Да, — мурлыкнула она мне в шею.
Улыбнулся, как идиот, и бросил:
— Спи.
— Надо в душ, я же вся в… ну, помыться нужно, — она заерзала, голос смущенный.
— Утром помоешься. Лежи, — поднялся, пошел в ванную, где быстро обтерся салфеткой. Намочил полотенце, и сел в ее ногах.
— Что ты… не нужно, — она попыталась не позволить мне раздвинуть ее ноги, но силы неравны.
Вытер кровь, стараясь быть аккуратным, и больше не причинять боли. Вывернул полотенце, и стер с её живота свои следы. У девчонки так щеки пылают, что в темноте видно.
И угораздило же меня!
Девочка, явно, в беду попала. Мелкая совсем, юная. Таким важно, чтобы первый раз был по любви, а затем, чтобы продолжение было. Прогулки, свидания, признания.
Бросил полотенце на пол, и снова опустился рядом со Славой. Она доверчиво обняла, закинула на меня ногу. Пальчиками вырисовывает какие-то буковки-цветочки на моей груди.
И мне впервые за долгое время хорошо и спокойно. Хотя я все отчетливее понимаю, что продолбался. Нужно было посадить девочку в такси, и не тащить в свою квартиру, зная, чем все завершится.
Она жалеть будет. А я ничего не смогу ей предложить — псих, помешанный на контроле себя, и всех окружающих.
Утром провожу её до отеля, и постараюсь объяснить, что первый раз для нас был последним. Для неё же лучше.
