Он от нас не ушел. Воспоминания о духовном отце – приснопамятном архимандрите Науме (Байбородине) - страница 11

Игумен Наум (Байбородин) в 1970-х годах

Этим сейчас и руководствуюсь, по должности став активным пользователем.

Пора наступила. Сейчас, когда время фактически выдвигает такие небывалые ранее вызовы злочестия, что страшно становится по-настоящему и за себя, и за тех малых, которые вверены воспитанию и попечению. Что с ними будет? Старцы ушли, а нам надо еще жить и консолидироваться в деле благочестия, в деле спасения душ человеческих. Это старец в нас воспитывал, этого ждал от нас: духовной трезвенности, сознательности, духовной самостоятельности.

Как-то раз при мне батюшка спросил одну девушку, молодую инокиню: «Скажи, что побудило тебя поступить в монастырь?» Она ответила: «Батюшка благословил». Старец, конечно, не удовлетворился таким ответом, он попытался расшевелить ее: «Как это батюшка? А ты сама пошла против своей воли, что ли? Ты-то сама почему сделала такой выбор?» Но девица эта, продолжая «мило» улыбаться, всё твердила, что ее благословили, вот она и пошла.

Тогда батюшка стал говорить, что сейчас такое время – стало очень модным брать у церковных людей интервью, задавать всякие вопросы. «Вот представь, что у тебя берут интервью и задают такой вопрос: почему ты оказалась в монастыре? Ты не торопись, подумай, как тут нужно ответить». И потом еще батюшка добавил, что у них в Лавре есть один монах, который чрезвычайно избегает публичности и как только видит каких-нибудь репортеров, сразу хватается за живот и делает вид, что ему срочно нужно удалиться. Тут как раз при этом разговоре вошел к батюшке юноша – послушник по имени Нестор (будущий иеромонах Анфим (Гощук)).

Иеромонах Анфим (Гощук)

Батюшка с таким же вопросом обратился и к нему: «Вот представь, что у тебя сейчас берут интервью и спрашивают: “Молодой человек, а как это вы решились вдруг на такой шаг? Что побудило вас поступить в монастырь?”» И этот молоденький послушник стал говорить, что он очень много читал в своей жизни, много анализировал, рассуждал и пришел к выводу, что вся земная жизнь – это эфемерное явление, а за ней следует вечная, нескончаемая жизнь, и вот к ней-то как раз и следует готовиться, потому что это не сопоставимое ни с чем важнейшее дело. Монастырь для этого представляет собой идеальные условия. Здесь человек учится непрестанному общению с Богом и может максимально приблизиться к Нему.

Конечно, я излагаю речь Нестора по памяти, совершенно не дословно, но смысл был такой. Говорил он очень убежденно, и во всей его речи чувствовалось, что все это им прожито и продумано, что за всем этим стоит огромная любовь к Богу и трепетное, почтительное отношение к старцу.

Антипросоп и эпистат при Священном Киноте Святой Горы Афон – иеромонах Анфим

Батюшка слушал Нестора с величайшим вниманием и теплом, он ласково и радостно смотрел на юношу во время его речи. Я чувствовала, что старец просто любуется этим умным и благочестивым послушником. Потом батюшка улыбнулся и сказал: «Ты тут сейчас такого наговоришь, что все тебя послушают, возьмут и в монастыри побегут! Что тогда делать будем?» А Нестор на это ответил: «Да ведь как хорошо было бы, если бы такое могло случиться! Это был бы просто рай на земле!»

Батюшка радостно засмеялся, а потом, уже снова обращаясь к молодой инокине, говорит: «Ну что? Придумала, что же ты будешь говорить, когда тебя попросят дать интервью?» Девушка как будто бы и не слышала и не видела всего, что здесь только что происходило, она продолжала повторять свое: «Батюшка благословил…» Так обидно было за нее! Старец тогда уже, видя бесполезность дальнейшего разговора, подвел черту: «Знаешь, тебе уж точно, так же как и отцу N, как увидишь каких-нибудь репортеров, нужно хвататься за живот и скорее куда-нибудь подальше убегать!»