Естественно, я никуда не иду, так как понятия не имею, где документы моей новой знакомой.
– Не было ни разу обмороков, – почти беззвучно отвечает Агата, прикрывая глаза и вновь их распахивая.
– Так… Сейчас голова болит? Кружится? А ели вы давно?
Я всё-таки решаю выйти на кухню, так как врач начинает задавать Агате слишком личные вопросы и просит задрать футболку, чтобы послушать сердце и более тщательно её осмотреть.
Через какое-то время по просьбе помощника врача я делаю сладкий чай и отношу его в комнату.
– Давайте, пейте, переодевайтесь в сухое и отсыпайтесь тогда, раз категорически отказываетесь от госпитализации, – советует женщина-врач, заполняя какие-то свои бумаги. – Но я бы на вашем месте поехала с нами и обследовалась в больнице… Заодно бы и отдохнула там.
– Мне уже лучше, – слабым голосом лепечет Агата, отпивая из кружки. – Спасибо!
– На тогда, подпишите! – врач суёт ей в руку листок, который моя новая знакомая безропотно подписывает. – А вы – берегите свою жену! Сразу, как она проснётся, покормите её нормально. Сейчас ей пока лучше не есть после голодного обморока. Но, когда поспит, можно что-нибудь не очень жирное. И обязательно следите за тем, чтобы она у вас поменьше стрессовала и нормально питалась. А то с этими обмороками можно и голову разбить и сотрясение получить… Хорошо, что сейчас обошлось. Можно даже сказать – повезло.
– Она не моя… – пытаюсь вставить хоть слово в это неуместное наставление в мой адрес, но врачиха даже не слушает, продолжая выговаривать.
– Пусть она отпуск на работе возьмёт – свозите её куда-нибудь… И вообще, сейчас тщательно следите за её самочувствием, старайтесь не оставлять одну. Если станет хуже или начнет тошнить – незамедлительно звоните в скорую! Ну или сами сразу в больницу езжайте… Ясно? Так, всё вроде. Вадим, поехали!
Когда дверь за врачами захлопнулась, я так и остался стоять в коридоре.
Что дальше?
У Агаты явные проблемы со здоровьем, иначе бы она не падала в обмороки. Почему от госпитализации отказалась?
Наверное, будет правильно перед ней извиниться за нападки с моей стороны и отправить домой. Вроде её проблемы – не мои, но именно сейчас я чувствую себя редкой сволочью за то, что догадывался ещё там, у скамьи, что с этой женщиной не всё в порядке, но поволок её за собой в угоду ублюдскому спору и желанию победить.
Пока я топчусь в нерешительности, Агата, пошатываясь, выходит из комнаты и, пройдя мимо меня, направляется к выходу. Но не успевает дойти до своей обуви, которую я ранее по просьбе врачей с неё снял. Резко останавливается, опершись одной рукой на стену, а ладонью другой – прикрыв глаза.
– Тебе плохо? Давай я снова вызову скорую, и ты поедешь в больницу? – подхожу к женщине со спины, наблюдая за тем, как она пытается успокоиться, делая попеременно глубокий вдох и выдох.
– Нет, спасибо. Я в норме.
– А так не скажешь…
– Мне нельзя сейчас в больницу, сессия же начинается… – бормочет под нос.
– Ты что, ещё учишься? – удивлённо вскидываю бровь, меряя женщину озадаченным взглядом.
– Нет, принимаю экзамены… по высшей математике. Преподаватель я…
– Серьёзно? Или шутишь? Ты преподаёшь матан в университете? Неожиданно.
Недоверчиво молчу, но женщина лишь слегка пожимает плечами на мой выпад.
Похоже, что она из тех людей, что шарят в точных науках, но ни черта не смыслят в жизни.
Агата старается наклониться к своему кроссовку, но её заметно качает. Ещё чуть-чуть – и она клюнет носом пол.
