У меня у первого появилась тату, затем я прокол языка. Жизнь кипела. И я получал кайф от этого. Гонял по трассе, нарушая скоростной режим. Все штрафы папаша оплачивал молча. Участвовал в гонках без правил с риском для жизни, любил ходить по краю. Разбил не одну машину. И никто меня не выгнал из дома за это. Ведь мать всегда находила подход к отцу, и мне все сходило с рук.
Играл в азартные игры. Водил девочек в дорогие рестораны. Неоднократно меня ловили на дороге в непотребном виде. И всегда меня отмазывали адвокаты отца. Деньги решали всё!
Работа? Что? Когда придет время, буду ходить в офис, как все придурки-ботаники. А сейчас буду жить ярко и делать всё, что захочу!
Моя мать, Ирина Борисовна, всегда старалась сгладить острые углы нашего общения с Александром Тарасовым. Бизнесменом и крутым мужиком, как позиционировал себя отец. У которого все должно быть идеально. Жена всегда с прической и макияжем. И сыну надлежит соответствовать всем приличиям. Но ни хрена я не буду таким, как мой отец. Хочу жить в удовольствие. А не работать, как каторжный, сто восемьдесят часов в неделю.
Мне двадцать три года. Меня совсем не прет этот бизнес. Хождение в офис с девяти до шести. Пусть ишачат другие.
Поэтому я забил на все. Этим летом буду ловить кайф и прожигать свои молодые годы. Бате придется смириться с таким положением дел. Я, Тарасов Гордей Александрович. Его единственный сын и наследник. Все достанется мне. Я видел завещание отца. Поэтому так расслаблен и уверен в завтрашнем дне.
Сегодня вновь вечеринка в клубе. Парни оборвали весь телефон. Ждут. Обещают свежее мясо в виде мулаток и ещё много всего интересного. Спускаюсь. Слышу споры матери с отцом, возможно, опять обсуждают мое поведение. Мне параллельно. Прыгаю в тачку и еду в клуб.
***
Возвращаюсь под утро. Точнее, на часах уже девять. Почти засыпаю за рулем. Вечеринка удалась. Ночью было не до сна. Лика, дикая кошка, оказалась очень голодной особой. Но утром возвращался муж. Пришлось свалить и ехать домой. Глаза слипаются, но все же без приключений подъезжаю к дому. Бросаю тачку у гаража. На парковке замечаю машину адвоката Крылова. Странно. Что Юрий Борисович здесь забыл? И почему батя еще здесь? Как правило, он уезжает в восемь.
Плевать.
У меня дикий сушняк. Иду на кухню. Мне надо выпить чего-нибудь холодного и утолить жажду. Захожу, распахиваю холодильник и пью из горла апельсиновый сок. Знаю, мать будет визжать, что я не взял стакан. Насрать. Это её так бесит. И мне приятно злить её. Утолив жажду, направляюсь к себе.
Стараюсь не шуметь, проходя мимо кабинета отца. Если он начнет снова взрывать мне мозг, будет грандиозный скандал. Дверь в кабинет закрыта неплотно. Прохожу. Но потом слова, услышанные из уст отца, отрезвляют меня. Какого?
Гордей
— Борис, я хочу изменить завещание, — сообщает отец.— В пользу кого? — уточняет адвокат.— Тарасова Никиты Александровича, — слышу глухой голос.— Однофамилец? — удивляется Крылов.— Старший сын.— У тебя есть ещё один сын?— Да, Борь. Сейчас Никите двадцать пять лет. Я не общался с ним, с двухлетнего возраста. Ирина поставила условие, чтобы мое прошлое никогда не всплывало в нашей семейной жизни.— Александр, мы знакомы двадцать лет, и я немного шокирован.— Я не участвовал в жизни Никиты, не видел, как он рос. Не знал о его первых победах и неудачах. Просто перечислял деньги. Никита ответственный, образованный. Уверен, что он выведет нашу фирму на другие высоты, — исповедуется отец.
