Они давно тут - страница 2

Сквозь темноту в комнате он увидел зеленый свет электронных настольных часов, стоящих на его прикроватной тумбочке, на которых застыли цифры: 05:27. В комнате было душно, хотя окно было открыто. Несмотря на столь ранний час, за окном начинало светать, но в комнате до сих царил полумрак из-за плотно задёрнутых серых штор, которые последний раз стирались ещё при Юле. Всё его тело было покрыто липким потом, простынь и подушка насквозь им пропитались и были влажными.

Он сел на кровати, свесил ноги и, аккуратно, пытаясь не наступить голыми ногами на осколки разбитого стакана, разлетевшихся по полу, сунул ноги в лёгкие банные тапочки и вышел из комнаты. По привычке заглянул в соседнюю комнату, где ещё не так давно, завернувшись в одеяло, тихо посапывал восьмилетний Егор. Но сейчас его здесь не было. Прошло уже больше года, как Юля, забрав Егора, оставила его одного и переехала в город к какому-то бизнесмену, с которым познакомилась на кулинарных курсах, где тот выступал организатором и по совместительству тренером. Она всегда испытывала слабость к мужчинам, обладающими какими-либо творческими способностями, особенно поварам. Николай тоже не плохо готовил, но, увы, его творческие способности в этой области не смогли удержать Юлю, что в общем-то не мешало ему много лет исправно и добросовестно выполнять обязанности преданного мужа и любящего отца. Но каждое утро, после пробуждения, он первым делом, скорее по привычке, заглядывал в уже бывшую комнату сына. Хотя «бывшей» она всё же до конца так и не стала: Егора отпускали к нему на выходные свободно, где он на правах хозяина, играл в своей комнате и спал в своей кровати. Николаю его очень сильно не хватало, особенно в это утро. Но видеться с ним чаще, чем раз в месяц, не получалось у него самого. Всему виной была его ненормированная работа, которая часто выпадала на выходные и которая, в конечном счёте стала одним из главных поводов в разладе между ними. Вскоре они развелись. Благо расстались они цивилизованно, без взаимных претензий и обид.

Несмотря на то, что был уже третий день сентября, жара и не думала отступать. В дневные часы столбик термометра достигал отметки в тридцать два градуса по Цельсию в тени. Николай не любил жару и лето. Он с нетерпением ждал наступления заморозков и первого снега. Как и большая часть людей, рожденных в зимние месяцы, ему было гораздо приятнее и комфортнее переносить низкие температуры, чем липкую жару, со всеми бесплатными приложениями в виде комаров, жуков, пауков и прочими представителями фауны. Ему безумно нравилось по утру, в морозец помахать пару часиков лопатой на свежем воздухе, очищая дорожки от выпавшего за ночь снега, чтобы потом зайти в теплый дом, расположиться у потрескивающего камина с большой кружкой горячего чая и почитать, сидя в кресле напротив огня, а ещё лучше подремать. А в жару он не мог ничем заниматься, кроме как лежать в одних шортах на диване в кухне-гостиной и отпаиваться холодными напитками, в число которых входило его любимое белое сухое вино со льдом.

В свой дом они с Юлей переехали тогда, когда жить в их старой однокомнатной квартире стало уже невозможно по большей части из-за вечно пьяных соседей, которые не давали возможности насладиться тишиной даже ночью. Стены квартиры были будто из картона, поэтому все звуки, издаваемые соседями, отчётливо были слышны повсюду. Решение в пользу дома было принято задолго до описываемых событий. Когда Егору было всего два года, одно из его первых долгожданных слов стало ни мама или папа, как ожидали счастливые родители, а одно из нецензурных слов, которые столь часто им всем приходилось слышать через картонные стены их маленькой квартирки во время очередной пьяной ссоры между соседями. Ещё через два года, когда Егору стукнуло четыре, они наконец продали свою квартиру и переехали в свой дом. В итоге смена тесных тридцати семи квадратных метров на просторный, теплый и светлый дом вылилась в настоящий праздник, без соседей за стенкой, без поиска по вечерам места для парковки автомобиля, без вечно обоссанных лестничных клеток и прочих атрибутов человейников. В доме, конечно, были и свои недостатки, такие как: долгая дорога до работы и обратно, покос травы летом, уборка снега зимой, да и вообще, полное самообеспечение, вплоть до ремонтных работ по дому и прочее. Но совокупность всех плюсов полностью перекрывало эти незначительные минусы, с которыми он мирился и к которым он фактически был готов изначально. А не этого ли он хотел? Максимальная изоляция от других людей: одиночество, тишина, покой. Всё это было теперь у него в избытке. Да, он не любил людей, не скрывал этого и не боялся кому-либо в этом признаться. Он предпочитал шумным тусовкам вечер в кругу семьи за просмотром фильма или чтением книг. Гости тоже были редки в его доме: круг самых близких людей ограничивался одним другом детства, двумя братьями и одним коллегой по работе. Другие ему были не нужны не потому, что он справлялся всегда и со всем сам, а потому, что он не хотел лишних переживаний, лишних беспокойств за кого-то. Ему не нужны были чужие проблемы, он не хотел держать в голове чьи-то дни рождения, да и вообще он просто не хотел думать о других. По своей природе он был одиночкой, но семья ему была необходима. Семья стояла у него на первом месте. Николай отчаянно нуждался в ком-то, кому он мог бы отдавать всего себя без остатка. Ему нравилось жить для других, но круг этих других ограничивался лишь членами его семьи.